Пятидневные массовые протесты в Турции постепенно идут на убыль, хотя о своей поддержке противников режима заявила крупнейшая в стране Конфедерация профсоюзов госслужащих, по решению которой в стране прошла двухдневная забастовка. Повторения "арабской весны" на Босфоре ожидать не приходится. В первую очередь потому, что турецкая государственность как таковая намного прочнее тунисской, ливийской, египетской и сирийской, в стране сильны традиции республиканизма, за сохранение которых, собственно, и выступили противники правящей происламской партии "Справедливости и развития" (ПСР).
Кроме того, Турции повезло в том, что рядом с эмоциональным премьер-министром Реджепом Эрдоганом всегда находится уравновешенный, спокойный президент Абдулла Гюль. За два дня Эрдоган успел обвинить в беспорядках, во-первых, оппозицию, во-вторых, "внешних подстрекателей", которые вскоре будут названы (можно не сомневаться, что если до этого дойдет, таковыми окажутся сирийцы и иранцы) и, наконец, социальные сети. "По-моему, социальные сети - самая страшная угроза обществу", - сказал премьер-министр. Наконец, он устроил перепалку на пресс-конференции с корреспондентом Reuters, после чего покинул Анкару, направившись в турне по странам Северной Африки.
"На хозяйстве" остался президент Гюль, комментарии которого выдержаны в совершенно ином ключе. По его словам, всё происходящее стало экзаменом на прочность турецкой демократии. "Демократия - это не только выборы. Мирные демонстрации также являются частью демократического процесса. Мысли и убеждения каждого представляют ценность... Мы верим в верховенство закона. Все происходит в демократических рамках, принятых на Западе. Я хочу, чтобы все это знали и сохраняли спокойствие", - заявил президент. И при этом призвал вспомнить похожие события в других "не демократических и не признающих верховенство закона странах" и задуматься над тем, какую цену за это заплатили "некоторые государства на Ближнем Востоке". Но, разумеется, не стал распространяться относительно того, что дело тут было не только в "недостатке закона и демократии", но и нескрываемом вмешательстве в процессы "арабской весны" самой Анкары...
Как бы то ни было, уже ясно, что кризис с улиц и площадей переместится в парламент. Не приходится сомневаться, что обвиненная в "подстрекательстве" оппозиция в лице Республиканской Народной партии (РНП) и Партии Национального Действия (ПНД) будет решительно требовать отставки правительства и проведения новых выборов в Великое Национальное собрание страны. Дебаты предстоят самые жаркие. Правда, ПСР контролирует почти 50% мандатов в 550-местном парламенте, но не секрет, что общественное давление в подобных случаях может несколько поколебать единство правящей фракции.
В этих условиях весьма надежным козырем в руках умеренных исламистов во главе с Эрдоганом могут стать голоса курдской партии "Мира и демократии", которая имеет 36 депутатов. Известно, что курдский фактор в Турции в последнее время становится всё более значимым - особенно после того, как правительство Эрдогана объявило о начале процесса "исторического примирения" со считавшейся террористической Курдской Рабочей партией (КРП). В результате огонь был прекращен, курдские повстанцы стали поэтапно уходить на свои стационарные базы в автономном иракском Курдистане, а почти 20-миллионное курдское меньшинство в Турции впервые получило надежду на обретение культурной автономии, свободное использование родного языка, в том числе - в сфере образования и даже судопроизводства.
Турецкие курды и особенно их руководители отлично осознают, что возможная смена власти в стране, возвращение к рулю правления республиканцев и националистов кардинально изменит ситуацию, положив конец всем начавшимся реформам. Как республиканцы, так и националисты признают лишь одну национальную идентичность - турецкую, отказывая курдам в праве считаться отдельным народом. Такого, заметим, не было даже во времена Османской империи. Основатель современной Турции Мустафа Кемаль Ататюрк в 30-х годах прошлого века самыми жестокими и кровавыми мерами (известный "Дерсимский погром") подавил робкие попытки курдов заявить о себе как о самостоятельном народе, его последователи целенаправленно продолжали эту политику на протяжении 50-и лет. Это, собственно, и породило повстанческое движение, которое возглавила КРП. И лишь приход к власти умеренных исламистов позволил изменить эту ситуацию. Поэтому нет сомнений, что курдские депутаты будут дружно отклонять все попытки оппозиции провести вотум недоверия правительству, и их голоса способны сыграть очень существенную роль в ситуации, когда число сторонников и противников Реджепа Эрдогана в парламенте почти одинаково.
Всё это, разумеется, не означает, что во внутриполитической жизни Турции не будет никаких перемен. В будущем году, согласно новой редакции Основного закона, в стране состоятся первые в её истории всенародные выборы президента, Турция перестанет быть парламентской республикой. До последнего времени серьезных сомнений в том, что пост главы государства займет "авторитарный" Реджеп Эрдоган, ни у кого не возникало. Собственно говоря, это обстоятельство также стало одной из причин массовых протестов - заметная часть турецкого общества (особенно горожане) опасается, что сосредоточение власти в руках такого политика поведет страну в сторону от демократии, к процессу насильственной исламизации.
Но теперь некоторые местные обозреватели считают, что происходящее "ставит крест на президентских амбициях премьер-министра". Ведь именно с ним персонально общество связывает и чрезмерную полицейскую жестокость при разгоне демонстраций, и явственные неудачи на внешнеполитической сцене, приведшие к охлаждению (а то и прямой вражде) отношений Анкары практически со всеми соседями страны.
Предполагается, что перед лицом нарастающих внутри - и внешнеполитических рисков турки предпочтут иметь более лояльного лидера - такого, например, как действующий президент Абдулла Гюль, функции которого пока еще ограничены, но авторитет в стране и за рубежом достаточно высок.
Если нынешние соратники решат принять в выборах участие по отдельности, основная борьба между ними развернется, в первую очередь, за провинциальный, в том числе - курдский электорат, потому что жители городов в большинстве всегда поддерживают оппозицию. Провинция же более консервативна и настроена скорее происламски. Это в полной мере относится к избирателям курдской национальности, число которых возрастает с каждым годом. Достаточно сказать, что если на парламентских выборах 2007 года партия "Мира и демократии" получила 21 место в Великом Национальном собрании, то через четыре года её результат был почти вдвое больше.
Наряду с иными факторами эти обстоятельства заставляют предположить, что радикальной смены власти в Турции, а следовательно, фундаментальных изменений во внутренней политике Анкары в обозримой перспективе не произойдет. Однако если на властном Олимпе страны произойдут персональные изменения, определенные позитивные перемены во внешнеполитической сфере станут весьма вероятными.
P.S. Турецкий генштаб сообщил, что 4 июня на иракско-турецкой границе произошло первое после объявленного 21 марта перемирия с КРП столкновение с повстанцами. Ранен один военнослужащий. По версии турецких военных, курды первыми открыли стрельбу. Очевидно, что на настроения некоторых курдских радикалов повлияли события в Турции. И это еще более актуализирует для турецкой власти необходимость развития и углубления диалога с курдами, расширения их прав и роли в жизни страны.
Гай Борисов, политический обозреватель ИА REGNUM
Теги: Гай Борисов, Турция, AKP, Абдулла Гюль, Реджеп Тайип Эрдоган, CHP, BDP, Турецкий Курдистан, курды, Ататюрк, РПК
