Вадим Макаренко, Kurdistan.ru
11 декабря 2009 года Конституционный суд Турции принял решение о роспуске единственной прокурдской политической партии – Партии демократического общества (ПДО), обвинив ее в связях с Рабочей партией Курдистана, чей лидер Абдулла Оджалан отбывает пожизненное заключение в Имрали. Руководитель партии Ахмед Тюрк и еще 35 человек из ее руководства попали в число лиц, которым в ближайшие пять лет запрещена какая-либо партийная деятельность. Прокурдская Партия демократического общества смогла просуществовать немногим более четырех лет. И это не первая курдская партия, которая подверглась запрету. Распуская курдские легальные политические организации, судебные власти Турции играют на руку тем силам в курдском движении, которые считают, что политическим средствами курдам своих целей не достичь.
Решение Конституционного суда нанесло удар по линии на налаживание диалога с курдами и восстановление их, по крайней мере, в культурных правах, которую проводит правительство Ак партии Реджепа Эрдогана, которая сама едва избежала аналогичной судьбы летом этого года.
Судебное рассмотрение дела против ПДО состоялось по иску Генеральной прокуратуры Турции, которая внесла свое обращение еще в ноябре 2007 года. Но в принятии решения свою роль сыграли и последние явно провокационные и еще неизвестно кем на самом деле организованные вылазки, во время которых были убиты семь турецких солдат в центральной части Турции и еще трое на на юго-востоке страны. Это явные провокации, как и многое из того, что либо просто приписывается курдам, либо организуется силами тех курдов, кто связан со спецслужбами Турции. Это не удивительно, поскольку в Турции много сил, которым линия на признание прав на существование курдского народа как самостоятельного этноса, отличного от турок, т.е. хотя бы обладающего собственным языком и культурой, кажется и сегодня неприемлемой.
Генеральная прокуратура Турции входит в число тех институтов, которые стремятся остановить наметившиеся перемены в турецком обществе. И которые действительно с точки зрения действующей сейчас в Турции конституции незаконны. Законами Турции такая общность (= народ, этнос) как курды запрещена. Никто в этом не сомневается, и именно это было базой для активной, в том числе и военной деятельности Рабочей партии Курдистана, которая ставила своей целью изменить это положение и сделать так, чтобы курдский язык, который к началу 1970-х годов практически забыли многие молодые курды, зазвучал не только на фолклерных праздниках или на кухне из уст их бабушек, но и в турецком парламенте. Долгое время власти Турции были самыми активными вербовщиками новых членов для Рабочей партии Абдуллы Оджалана, поскольку они проводили политику вызженной земли на востоке страны, где проживает большинство курдов и где были уничтожены тысячи деревень. Это делалось с целью лишить РПК возможности опираться на местное население, а за выступление в парламенте на курдском языке депутат Лейла Зана в 1991 году получила десятилетний срок тюремного заключения. Турция тратила и тратит огромные средства на войну с доброй половиной своего народа. Но эта война не принесла решения курдской проблемы. И не принесет. Наоборот, она придала ей тот размах, которого трудно было ожидать в те годы, когда Абдулла Оджалан еще только начинал свою борьбу.
Председатель Конституционного суда Хашим Кылыч обвинил ПДО в связях с, объявленной в Турции, ЕС и США террористической организацией, Рабочей партией Курдистана, а также в том, что сама ПДО стала «фокусом активности, направленной против целостности страны». Это – фальшивые обвинения, которые должен был бы отмести суд, если бы не националистические предубеждения его членов. Хашим Кылыч демагогически заявил, что ПДО должна действовать в направлении демократических ценностей. Но о каких демократических ценностях может идти речь, если интересы огромной части населения Турции не могут быть представлены в парламенте. Зачем выбирать депутатов, которых либо, как сейчас, изгонят из парламента и запретят в течение пяти лет участвовать в работе какой-либо другой партии, либо вообще лишат неприкосновенности и посадят в тюрьму за то, что они представляют интересы своих избирателей?
В стране последние несколько лет с трудом, но налаживался диалог турецкой и курдской общин. Еще далеко до взаимопонимания, но и в США в 1960-1970-х годах никто всерьез не предполагал, что президент, избранный в 2008 году, будет афроамериканцем. Запрет курдской партии может спровоцировать мощные выступления курдов, по крайней мере, на востоке страны, а курдских политиков вынудить отказаться от контактов с руководством страны. Хотелось бы надеяться, что конструктивно настроенные политики с обеих сторон найдут пути продолжения диалога, и что все равно уже недалеко то время, когда, как минимум, президент Турции будет курдом.
Огромные трудности переживает и РПК, лишенная харизматичного руководства, потерявшая многих своих членов и испытывающая огромные трудности в связи с непрекращающейся деятельностью против нее спецслужб Турции. Многие называются себя членами партии и многие настаивают на своих связях с ней, но можно уверенно утверждать, что за годы кризиса, который партия переживает после ареста Оджалана, многие утратили это право. Иначе бы не было ненужных засад и взрывов, которые на пользу только врагам турецко-курдского диалога. Власти Турции хотели бы искоренить влияние РПК в Турции, растворить ее без остатка даже память о ней. Этому мешает фигура Оджалана, чье освобождение рациональный и неизбежный шаг на пути налаживания межобщинного диалога. Но пока это - цель, которая может быть лишь обозначена в дорожной карте решения курдского вопроса. Идут разговоры о том, что власти хотят сохранить инициативу в своих руках, но процесс – двусторонний, поэтому без поиска формата переговоров между турками и курдами, прогресс будет нескоро.
Нынешнее решение Конституционного суда мешает не только курдам, оно помеха и на пути сближения Турции с Евросоюзом, который ранее предупреждал Анкару, что запрет партии в Европе будут рассматривать как нарушение прав курдов.