новостной сайт о событиях в курдском регионе

А.Г. Гаджиев  Институт Ближнего Востока
С назначением Ахмета Давутоглу на пост министра иностранных дел заметные изменения произошли не только в расстановке внешнеполитических приоритетов Турции, но и в средствах и методах достижения поставленных перед турецкой дипломатией задач. Большое внимание стало уделяться таким понятиям как «нулевые проблемы с соседями», «мягкая сила», «ритмичная внешняя политика» и т.д. Другими словами, расширился не только круг основных направлений внешней политики Турции, но и пополнился понятийный аппарат турецкой дипломатии, что многие аналитики восприняли в качестве изменения внешнеполитических основ турецкого государства. Так, по мнению турецкого политолога проф. Чагры Эрхана, отношения с ЕС хоть и сохраняют свое приоритетное значение, но уже не являются главной внешнеполитической целью Турции. Несмотря на это многие турецкие эксперты полагают, что смещение турецкой внешней политики является лишь проявлением очередного маневра многовекторной внешней политики Турецкой Республики, проводимой фактически с начала 1990-х гг.

Поэтому, по их мнению, нельзя рассматривать нынешнюю многовекторную внешнюю политику турецкого государства в качестве ее «отдаления от Запада» и интерпретировать как отступление от политики модернизации и европеизации. Точно также нельзя расценивать отмену визового режима с целым рядом стран в качестве стремительного роста престижа Турции на Ближнем Востоке.

Ч. Эрхан считает, что непоследовательная внешняя политика Турции вызывает у некоторых стран как минимум недоумение. Пытаясь, допустим, решить проблемы с Арменией, Турция ухудшает свои отношения с Азербайджаном. А некоторые страны и вовсе стали задаваться вопросом, насколько можно доверять Турции, если она сначала подписала «цюрихские протоколы», а затем их ратификацию связала с Нагорно-карабахской проблемой. «Кризис доверия» к Турции еще больше усиливается тем фактом, что в 2005 г. хоть и был подписан протокол по распространению Анкарского соглашения об ассоциации 1963 г. на новые страны-члены ЕС, но все еще не ратифицирован турецкой стороной. Ухудшив отношения с Израилем, но при этом в существенной степени повысив уровень взаимосвязей с Сирией, Турция тем самым нанесла серьезный удар и по своим возможностям выступать в роли «надежного посредника». По мнению Ч. Эрхана, в результате проводимой на Ближнем Востоке в течение почти полувекового периода «сбалансированной внешней политики» Турция завоевала в рамках региона определенное уважение. Турецкий эксперт обращает внимание на разницу между «посреднической ролью» и «смягчающим фактором». По его словам, Турция должна позиционировать себя в качестве «посредника» и проводить в этом направлении активную внешнюю политику, а не позволять рассматривать себя в качестве «элемента давления» на одну из противоборствующих сторон.(1) Мнение Ч. Эрхана представляется справедливым в свете последних двух визитов в Турцию высокопоставленных чиновников стран-членов ЕС – премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона и министра иностранных дел Германии Гидо Вестервелле.

Во время своего двухдневного пребывания (26-27 июля с.г.) в Турции Д. Кэмерон снова подчеркнул, что поддерживает вступление Турции в ЕС. Он отметил роль турецкого государства в рамках НАТО и в вопросах обеспечения европейской безопасности. Британский премьер выступил против создания «искусственных преград» для Турции на ее пути к полноправному членству в ЕС и призвал Анкару держать курс на Брюссель. Он напомнил, что в свое время Франция дважды (в 1963 и 1967 гг.) накладывала вето на принятие Великобритании в «общий рынок» и заявил, что его государству хорошо известны те чувства, которые в настоящее время испытывает Турция. По мнению Д. Кэмерона, противники принятия Турецкой Республики в состав Европейского союза подразделяются на следующие три группы: 1) консерваторы, обеспокоенные растущей экономической мощью Турции; 2) сторонники полюсной конфигурации Европы в виде Запад-Восток; 3) носители предрассудков в отношении ислама. Глава британского правительства отметил, что все выше перечисленные категории людей ошибаются в своих рассуждениях, и задача нового Кабинета министров Великобритании состоит в том, чтобы избавить противников предоставления Турции полного доступа к участию в европейских делах от неверных стереотипов.(2)

В ходе визита Д. Кэмерона в Турцию был обновлен двусторонний стратегический документ, подписанный между Турцией и Великобританией в 2007 г. Новый вариант турецко-британского договора предполагает более тесное сотрудничество в сфере торговли, обороны и культуры. В ходе своей встречи с премьер-министром Турции Р.Т. Эрдоганом британский премьер затронул также турецко-израильские и турецко-иранские отношения. По словам Д. Кэмерона, Лондон рекомендует Анкаре «не отказываться от дружбы с Израилем» и «занять более жесткую позицию в отношении Ирана».(3) Анализируя последний визит главы британского правительства, необходимо обратить внимание на то, что, касаясь в своем выступлении арабо-израильского конфликта, он сравнил сектор Газа с «тюрьмой под открытым небом»,(4) и это несмотря на позиции США и Израиля. На наш взгляд это говорит о значении, которое придается в настоящее время Великобританией турецкому государству. Очевидно, что власти Соединенного Королевства дорожат своими отношениями с Турцией и в дальнейшем намерены лишь развивать их. В турецкой прессе пишется о том, что британское правительство рассматривает Турцию в качестве будущего союзника, с которым можно будет создать своего рода противовес франко-германскому блоку в рамках Евросоюза. Однако, судя по последним событиям и настроениям как в ЕС, так и в Турции, нельзя утверждать, что турецкое государство в скором времени вступит в ЕС на полноправной основе.

Вслед за Д. Кэмереном 27-28 июля с.г. Турцию посетил вице-канцлер и министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле. Еще накануне своего визита он заявил, что Анкара не готова к полноправному членству в ЕС.(5) Тем не менее, выступая на совместной пресс-конференции, проведенной по итогам встречи с главой турецкого внешнеполитического ведомства, Г. Вестервелле отметил, что Турции в своей внешней политике необходимо придерживаться европейского вектора. Глава немецкой дипломатии в очередной раз призвал Анкару активизировать усилия по урегулированию Кипрской проблемы, а также выполнить обязательства по обеспечению религиозных свобод и соблюдению прав человека в рамках «копенгагенских критериев».

Заявления выше упомянутых европейских лидеров, сделанных ими в ходе своих последних визитов в Турцию, указывают на то, что Европа хоть и заинтересована в укреплении сотрудничества с турецким государством, но делать это предпочитает на расстоянии в рамках «привилегированного партнерства». Более того, ЕС, разумеется, предпочитает иметь границы с менее проблемными, более развитыми и умеренными странами, выступающими против проявления «агрессивного экстремизма». Турция пока входит в эту категорию государств. Европейцы надеются, что Турецкая Республика и впредь будет оставаться таковой. Однако премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган, судя по всему, придерживается несколько иной точки зрения. Он считает, что модернизация не исключает возвращения турецкого государства к своим исламским корням и не требует от него отказываться от своей судьбы как ближневосточной державы, даже если это означает пренебрежение политикой, проводимой в данном регионе западными странами. Турецкий премьер полагает, что, используя посреднические возможности Турции, он восстановит власть своих османских предков как гарантов мира и безопасности на Арабском Востоке. Для Запада региональный контекст возвышения Турции является особенно беспокоящим. По мнению бывшего министра иностранных дел Израиля Шломо Бен-Ами, нео-османская политика Р.Т. Эрдогана не является возвращением к «идиллическому османскому содружеству», это, скорее, столкновение между «усиливающейся радикальной осью, возглавляемой двумя крупнейшими неарабскими державами (Турцией и Ираном – А.Г.)», с одной стороны, и «ослабевающими арабскими консервативными режимами» – с другой. Ш. Бен-Ами считает, что усиление региональной значимости Турции является «мерой неудач арабов».(6)

Р.Т. Эрдогану удалось заметно изменить Турцию. Он практически «отомстил» всем, кто когда-то относился к нему как к «религиозному простофиле». Глава турецкого правительства «прижал к стенке всемогущих генералов, деморализовал республиканский истэблишмент и превратил свою страну на Босфоре, которая когда-то была известна лишь переворотами да кризисами, в анатолийского тигра». Если соседняя Греция в настоящее время «барахтается в сетях общенационального банкротства», то экономика Турции дает на текущий год 5-процентный прогноз роста. В то же время, страна эта приобретает ту роль, которую современная Турция не играла никогда. Она превращается в «громогласную и самонадеянную региональную державу», которая вызывает волнение во всем мире, отказываясь от базовых принципов своей внешней политики.(7)

По вопросу о смене Турцией своей внешнеполитической ориентации интерес представляет статья российского политолога проф. С.А. Маркова, в которой констатируется следующее: «Турция потеряла основы своей внешней политики: главную цель (вступление в ЕС – А.Г.) и главного союзника (США – А.Г.). Сами турки еще не могут в это поверить. Турецкие лидеры все еще говорят о членстве своей страны в ЕС, но уже несколько лет не могут добиться даже начала переговоров по вступлению... Турция уже не союзник США, хотя еще не все осознали эту реальность – даже сами турки. Просто пока Турция не делает резких движений в сторону США, потому что хочет сохранить подобие союза со сверхдержавой с целью давления на нее… Турция перестала быть союзником США, потому что изменилась роль США в турецких реалиях». По мнению С.А. Маркова, в результате утраты Турцией своих внешнеполитических основ вектор турецкой внешней политики напоминает, по словам Фетхуллы Гюлена, «траекторию падающего листа под осенним ветром».(8)

В английской газете «Financial Times» (FT) 20 июля с.г. была опубликована совместная статья Дельфина Стросса и Дэвида Гарднера, которая была посвящена анализу современной Турции. Помимо всего прочего, в статье излагаются некоторые моменты закулисных переговоров, проведенных между А. Давутоглу и Х. Клинтон 14 июня с.г. в Вашингтоне. Как известно, основной темой той встречи был вопрос о передаче Турции пассажиров турецкого судна «Мави Мармара», задержанных израильскими спецслужбами в результате перехвата «Флотилии свободы». В статье пишется о том, что на встрече с Х. Клинтон разгневанный А. Давутоглу позволял себе периодически повышать голос на свою собеседницу. Глава турецкого внешнеполитического ведомства комментировать эти слухи отказался. Он лишь заявил, что «ни одна страна не должна находиться выше международного права». По мнению авторов статьи, внешняя политика Турции во многом стала зависеть от настроения турецких лидеров. Эксперты FT утверждают, что позиционируя себя перед непостоянной «арабской улицей» в качестве «популярного чемпиона по защите прав палестинцев», Турция нанесла серьезный удар по региональным амбициям Ирана, а престиж Р.Т. Эрдогана в арабо-мусульманском мире заслонил собой влияние Хасана Насраллы – лидера «Хизбаллы».(9)

В своей статье, опубликованной еще в марте с.г., Ш. Бен-Ами невольно или намеренно обращает внимание на следующую важную деталь: генерал Джеймс Джоунс, советник президента США Барака Обамы по национальной безопасности, как-то заявил, что иранским ответом на усиление международного давления может стать начало атак на Израиль через своих «марионеток» – «Хизбаллу» и ХАМАС. Такие атаки, по словам Ш. Бен-Ами, могли бы вызвать «обширный региональный пожар». Угрозы войны на Ближнем Востоке отличаются своим постоянством, и пренебрегать ими нельзя. С учетом восприятия ближневосточными странами политики США в регионе избежать регионального взрыва, по мнению бывшего израильского министра иностранных дел, можно лишь «путем мобилизации крупнейших участников международного процесса, которые предпочитают дипломатические решения для арабо-израильского конфликта и стремления Ирана стать признанным партнером в новой региональной системе».(10) Не исключено, что Турция рассматривалась Белым Домом в качестве наиболее подходящего кандидата на эту роль. Турецкие власти завоевали доверие «арабской улицы» и в настоящее время пользуются большим уважением и почетом среди арабо-мусульманского мира. Разумеется, Соединенным Штатам и Израилю удобнее вести диалог с Турцией, нежели с Ираном. В результате ближневосточной политики Турции возможности Ирана все больше ограничиваются. А вероятность иранских атак с использованием «марионеток» все больше уходит на второй план. Более того, благодаря совместным усилиям Турции и Бразилии Иран постепенно превращается в «признанного партнера в новой региональной системе». В принципе, это отвечает интересам турецкого государства, но в то же время по большому счету соответствует и планам Белого Дома. Складывается впечатление, будто стороны еще в марте, а, может быть, и гораздо раньше обсудили детали не только «гуманитарной акции», но и самого факта перехвата «Флотилии свободы». Единственное, о чем, судя по всему, стороны не договаривались, это вопрос о жертвах. Может быть, поэтому опытный дипломат и профессор А. Давутоглу, который родом из Коньи, где смиренность Мевляны Джалаледдина Руми считается одной из высших благодетелей, был так невежлив и груб на своей встрече с дамой – Х. Клинтон.

1. Erhan C., 2009 Y?l?nda Turk D?s Politikas?, USAK Stratejik Gundem, 08.01.2010.

2. Cameron “anger” at slow pace of Turkish EU negotiations, BBC, 27.07.2010.

3. Kalemdaroglu S., David Cameron’?n Turkiye Ziyaretinden Notlar: Gercek Bir Destek mi Ticari Ortak Aray?s? m?? TURKSAM, 27.07.2010.

4. David Cameron: Israeli Blockade Has turned Gaza Strip into a “Prison Camp”, The Guardian, 28.07.2010.

5. Turkey not ready for EU membership: Germany, EU Business, 27.07.2010.

6. Бен-Ами Ш., Возвышение Турции и упадок панарабизма, Project Syndicate, 23.06.2010.

7. Zand B., How the West Is Losing Turkey, Der Spiegel, 15.06.2010.

8. Марков С., Новая Россия и новая Турция в новом мире, Новое восточное обозрение, 07.02.2010.

9. Strauss D., Gardner D., Turkey: The sentinel swivels, Financial Times, 20.07.2010.

10. Бен-Ами Ш., Ближневосточная пороховая бочка, Project Syndicate, 03.03.2010.