новостной сайт о событиях в курдском регионе

Нынешние политические границы Ближнего Востока были созданы великими державами в начале 20-го столетия после распада Османской империи в конце Первой мировой войны. В течение прошлого столетия эти политические границы в целом оставались нетронутыми.
Политический порядок сохранялся в регионе на протяжении столетия не потому, что ему не было никаких вызовов, но, главным образом, из-за установленного статус-кво между мировыми имперскими державами. С крахом Советского Союза и концом эры холодной войны, мировой политический порядок и капиталистический способ производства и отношений вошли в новый хаотический период с неопределенными последствиями. Несмотря на то, что некоторые либеральные мыслители поспешно провозгласили триумф либерализма как политической системы по всеми миру и капитализма как бесспорной экономической системы, период после начала 1990-ых указывает на мрачную картину, согласно которой действительность не настолько ясна и экономический кризис, который переживает капитализм, угрожает самой структуре политической и экономической системы в мире.

Хаотический период, через который мы теперь проходим, не является временным и продолжится в ускоренном темпе в течение, по крайней мере, еще нескольких десятилетий. По сформировавшемуся статус-кво и политическим границам, а также режимам, которые обладали относительной стабильностью и могли продержаться, в этот период наносится удар. Появление арабской Весны в таком особом периоде не совпадение, но является и результатом и причиной этого нового периода.

Разрушение режимов на Ближнем Востоке влечет за собой неизбежные изменения политических границ, и открывает ящик Пандоры для новых актеров, которые получают возможность вступить в международные политические игры в намного более сильных позициях. Именно в такое специфическое время истории курды должны пересмотреть свой статус и политический менталитет, который был, главным образом, сформирован во время холодной войны.

Теперь - лучшее, наиболее подходящее время для курдов, чтобы серьезно взяться за движение к независимому Курдистану. Отправная точка для независимого Курдистана - южный или иракский Курдистан. Нет лучшего времени, чем сегодня, чтобы подумать о возможности курдской государственности. Политический хаос на Ближнем Востоке, народные восстания за демократию и свободу против тиранов и диктаторов, и, прежде всего, кардинальные политические кризисы в тех странах, которые оккупировали Курдистан, дают прекрасную возможность курдам думать о немыслимом, чтобы действовать в интересах "невозможного" независимого Курдистана. Некогда видный курдский лидер и иракский президент Джалал Талабани утверждали, что независимый Курдистан невозможен и только кучка романтичных поэтов и молодых людей мечтают о нем. Но думать иначе - кошмар для курдов. Независимость больше не мечта курдов, но - действительность, которую нужно охватить и понять.

Как и очень многие западные наблюдатели, курды действительно думали, что пост-саддамовский Ирак может быть преобразован в демократическую страну. Курды наивно полагали, что может быть установлен федеральный, плюралистический и демократический Ирак, в пределах которого будут полностью соблюдаться демократические и национальные права курдов. Эта недолгая вера доказала не только свою наивность, но и иллюзорность. Источником такой наивности была, главным образом, вера в то, именно злая воля Саддама или его диктаторская тенденция сделали Ирак диктаторским и недемократическим режимом; или как будто это баасизм с его сосредоточенной на государстве идеологией, произвел режим, который использовал все виды злодеяний против своих граждан, чтобы остаться у власти. В реальности - сектантское подразделение, историческая вражда между суннитами и шиитами и национальный конфликт между арабами и курдами создали подходящие условия для возникновения диктатуры. Эта историческая сектантская вражда, национальные конфликты, возможно, могут сдерживаться только двумя способами: или через демократию или через диктаторскую железную руку. Ирак, созданный интересами имперских держав безо всякого демократического опыта, не имел никакого выбора, кроме второго варианта. Действительное строительство Ирака с начала 1920-х, всегда содержало себе самоубийственные тенденции. Не основанный на добровольном союзе и согласовании, Ирак не имел никакого выбора, кроме как распасться на компоненты или поддерживать свою целостность железной рукой. Это именно то, что делает Малики. Он представляет историческую непрерывность иракского политического опыта, а не разрыв с ним.

Малики не случайно порвал с суннитами, особенно с Тариком Хашими, вице-президентом Ирака и одним из самых видных суннитских лидеров. Малики справедливо предполагал, что сунниты слабы и не имеют организационных навыков, чтобы сопротивляться ему. Иначе, Хашими, который не является ни другом курдов, ни защитником курдских национально-демократических прав, не обратился бы в Курдистан за убежищем. Он, возможно, защищался бы в Мосуле, который считается цитаделью суннитов. Это указывает на то, что Малики, чтобы утвердить свою волю (и конечно, порядок в Ираке, по его словам), напал сначала на суннитов. Было бы крайнее наивно полагать, что, если он не встретит сопротивления, его следующей целью не будут курды и федеральная структура Ирака. Главным образом по этой причине, курдское правительство справедливо отказалось выдать Хашими Багдаду. Это - признак выступления против Малики и его региональных покровителей, намеренных создать новый дизайн для Ирака.

С этим движением еще раз доказано, что демократическая плюралистическая и федеральная система невозможна в Ираке. Таким образом любое выступление против Малики лично было бы бесплодной задачей, по крайней мере, с курдской национальной точки зрения. Предыдущий иракский премьер-министр Ибрагим Джафари был не лучше, чем Малики или еще один его предшественник, Аяд Аллави, когда дело доходило до курдских отношений с Багдадом и хронических споров между Эрбилем и Багдадом. Принципиальный вопрос состоит не в том, кто управляет Ираком, но в том как Ирак был построен и восстановлен в течение 20-го столетия.

Пост-саддамовский Ирак предоставляет достаточные доказательств курдам и курдским политическим актерам, чтобы они могли убедиться, что в Ираке нет никакого места для курдов. Возможно не сегодня так завтра, но однажды разделение курдов и арабов неизбежно, если курды снова не согласятся, чтобы с ним обращались, как с людьми второго сорта.

Поэтому курдам лучше сегодня, чем завтра, принять историческое решение и пойти на независимость, не останавливаясь ни перед какими последствиями, которые могут наступить в результате. Аргумент, что курды не могут создать жизнеспособное государство из-за отсутствия выхода к морю, который соединил бы их с международным сообществом и рынками – а также, что Курдистан окружен враждебными соседями - больше не может быть применен как дамоклов меч. Этот довод был действительно веским во времена холодной войны, но в сегодняшней хаотической ситуации, когда весь регион находится в процессе реконструкции, независимость Курдистана - жизнеспособный проект и единственный путь для курдов.

Вопрос состоит в том, готовы ли курды к такому морально-политическому изменению. Есть ли у курдских лидеров такое видение и способность возглавить нацию в этом направлении? Время покажет. Но нация готова и имеет видение. Иначе, 99 % курдского населения, на полуофициальном референдуме 2005 года в иракском Курдистане не проголосовало бы за независимость. Остается надеется, что мудрость, видение и храбрость курдских лидеров и политических актеров окажутся способны к выполнению исторических задач, которые поставил перед ними этот период.