новостной сайт о событиях в курдском регионе

Сирийская оппозиция еще не является структурированной — таков вывод Гидо Штайнберга, ведущего ближневосточного эксперта берлинского центра Stiftung Wissenschaft und Politik. Несмотря на опыт, уже обретенный противниками режима Башара Асада, которые живут и собираются в Турции, Тунисе, Франции и других странах на трех континентах, вопрос о монополии: кто из них именно подлинный глас народа — до сих пор остается открытым. Не очень понятен состав внутренней оппозиции и кем она создана, не самим ли режимом Башара Асада? Неслучайно видный оппозиционный автор Яссин аль Хай Салех, отсидевший 16 лет в застенках во времена правления Хафеза Асада, автор книг о политическом ландшафте Сирии, назвал призыв Башара Асада к национальному диалогу во имя будущего страны политическим фарсом, указывая, что у демократически настроенных сограждан не может быть ничего общего с режимом, действующим жесточайшими методами.

Основное ядро оппозиции появилось в результате стихийно проходящего народного восстания в знак протеста против злоупотреблений со стороны сил безопасности, сначала в южной части страны, а затем и в остальных. За ним последовало многомесячное жестокое подавление любого проявления народной воли, отчасти выдавившее оппозицию в ближнее зарубежье (в Турцию и Ливан), а в результате преследований в ближнем зарубежье силами спецслужб — на север Африки и в Европу, где прежде уже были созданы очаги оппозиции.

Второй момент, который отмечает Гидо Штайнберг, — не прекращающееся сопротивление режиму, несмотря на уровень репрессий и число жертв: различные эксперты насчитывают к 15 января с.г. от 4 до 5,5 тыс. человек. "Вероятно, это сопротивление можно объяснить только одним: давлением власти, которое узаконено за более чем 40 лет диктатуры. Люди фактически потеряли страх, и это на фоне печальных знаний о том, насколько жесток режим". Le Monde diplomatique в этой связи напоминает, что демонстранты в Дераа 18 марта 2011 г. несли плакаты Ma fi khawf baad al-yaum! (С сегодняшнего дня больше никакого страха). Однако противоборствующие силы сопоставимы: базе режима, по-прежнему очень широкой — гораздо шире, чем базы режимов в Египте, Тунисе, Ливии, противостоит база оппозиции, внутренней — значительной ослабленной в последние месяцы, и зарубежной — появившейся или развивающейся в Турции, Ливане, на севере Африки и в Европе. Причем в ряде случаев зарубежное крыло сирийской оппозиции носит светский характер (главным образом во Франции и в Германии) и религиозный (поддержка со стороны "Братьев-мусульман" и других исламистских движений, победивших на выборах в Египте и Тунисе).

Против политической элиты Сирии поднялись сунниты, шииты, алевиты, христиане, однако определяют конфессиональный облик сопротивления сунниты. В связи с этим высок риск возникновения погромов на основе межрелигиозной войны. В принципе, такое развитие событий было бы на руку режиму Асада, и нет сомнения в том, что в случае необходимости он воспользуется возможностью переключить народный гнев именно в данном направлении. Пока все говорит о том, что власть в Сирии, не желая добровольно уходить с политической сцены, подталкивает страну к иракскому сценарию, "как наиболее вероятному для будущего Сирии".

Оппозиция пытается сыграть главной козырной картой — уровнем репрессий Асада, от которого Запад приходит в ужас: каждый час исчезает минимум один оппозиционер (такая ситуация обозначена в июле 2011 г) Сегодня оппозиционерам важно представить себя борцами за демократию и в связи с этим заручиться поддержкой Европы и американцев. При этом для многих оппозиционных групп понятие "демократические ценности" не просто недостаточно хорошо сформулировано, но порой и вовсе непостижимо. В любом случае, оно воспринимается совершенно по-разному. К тому же силен исламский фактор, поэтому такие критерии, как "равенство прав", "верховенство закона", "права женщин" и другие, видятся в совершенно разных измерениях.

Есть еще один существенный момент, как констатируют немецкие аналитики. Если действия внутренней оппозиции вообще не поддаются объективной оценке из-за того, что поток информации из страны разноречив, миссия наблюдателей ЛАГ оказалась провальной, а связь по телефону или электронной почте находится под контролем сирийских служб безопасности, то действия зарубежного крыла более или менее в фокусе экспертов. Но от этого порой не становится легче. Аналитики дают разноречивые оценки действий оппозиции, в том числе и оказывающей военное сопротивление Дамаску. Горные районы на сирийско-турецкой границе — небольшая территория, которую контролирует так называемая Свободная армия Сирии, противостоящая силам президента Башара Асада. Кто они, борцы за свободу или предвестники полномасштабной гражданской войны? — задает вопрос Times.

О судьбе представителей зарубежного оппозиционного крыла можно судить на примере Актама Абазида, 38-летнего сирийца, много лет живущего в Берлине и сохраняющего, как и другие изгнанники, надежду на свержение режима и поддержку повстанцев. "Асад уступит дорогу революции", — как мантру, повторяет он, не вдаваясь в подробности относительно качественного состава революционеров. Он не был в родном Дараа, когда в марте 2011 г. там началось восстание против сирийского руководства. Но из Германии следит за развитием событий, в том числе за волной арестов. Половина его ближайших родственников находятся в тюрьме, однако это не очень его удивляет: по его словам, семья давно позиционирует себя как коллективный противник режима. Причем часть его родни принадлежит к "Братьям-мусульманам", а другая к коммунистам. "Будучи еще подростком, я зачитывался Марксом, Лениным и Троцким", говорит Актам Абазид. Так что его главная мечта — коммунистическое государство в Сирии. При этом ему сложно указать на отличие коммунистической диктатуры от режима Асада.

Сирийский коммунист А. Абазид, 12 лет назад приехавший учиться в берлинскую аспирантуру, чтобы стать научным работником в сфере экологии, мечтает о защите окружающей среды в широком смысле слова — а именно в аспекте защиты человека и его прав. Одно из них — право на получение достоверной информации. Из официальных источников он ее получить не мог: "сплошная ложь". В Дараа, который расположен недалеко от границы, он и его семья ловили иорданские и израильские телепрограммы, чтобы узнать о том, что происходит в Сирии. Сегодня Актаму сложнее. Находясь в центре Европы, он, разумеется, лучше информирован о событиях в родных краях, однако донести правду до своих родных не в состоянии.

А. Абазид — не подпольный, а открытый критик системы. Он подписался своим настоящим именем на Facebook, стал выходить на улицы Берлина с самодельными плакатами, поддерживая соотечественников. Там он нашел единомышленников, и в июле 2011 г они создали немецко-сирийский социальный клуб LIEN, взявший на себя заботу об организации помощи для жертв беспорядков в Сирии. Это непростая задача: потребность в Сирии в подобной заботе велика — каждый день демонстрантов убивают, ранят, арестовывают, насилуют. Многие семьи потеряли своих кормильцев, полностью зависят от финансовой поддержки. Актам и другие оппозиционеры в изгнании создают сеть LIEN и открыли счет для пожертвований. Они убеждают германских предпринимателей, врачей и фармацевтов собирать аптечки первой помощи, одежду, денежные пожертвования на самое необходимое. Большая часть пожертвований пойдет сирийским беженцам в Иордании и Турции Но Актам и его коллеги также хотят обеспечить хотя бы небольшую часть сограждан в Сирии, для чего связываются с некоммерческими организациями в Иордании и с добровольцами, которые хорошо ориентируются в особенностях приграничного с Сирией региона. "Очень важно знать, в каких случаях транспортировка имеет наилучший шанс свободно пройти контроль", — если слова Актама перевести на простой язык, то это означает: каких чиновников и за какую сумму можно купить в приграничной зоне. Понятно, что он думает о судьбе матери и сестры, оставшихся в Дараа. Окольными путями ему переслали фотографию его дома: он весь изрешечен пулями. Встревоженный, он дал знать матери, что собирается навестить ее, но мать остановила его.

Его заботы понятны 29-летнему курду, политическому беженцу Хозану Ибрагиму, который также беспокоится о судьбе родителей, братьев и сестер. "Дело даже не в моей семье — многие другие семьи подвергаются такому же риску репрессий". Репрессии обусловлены его образом жизни: он политический активист, уже в 19-летнем возрасте попал в тюрьму, подвергался пыткам и издевательствам, но это его не сломило, и он продолжал борьбу с режимом. Полгода назад он прибыл в Германию в надежде отсюда вести наступление на официальный Дамаск Он является членом сирийского Национального совета (SNC), основанного в августе 2011 г. в Стамбуле; в него вошли представители интеллектуальной элиты, покинувшие Сирию и имеющие ограниченный контакт с представителями оппозиции внутри страны.

Эти и другие особенности, а также цели и задачи SNC Х. Ибрагим объяснял в ходе личной встречи с министром иностранных дел Германии Гидо Вестервелле. Хозан Ибрагим указывает: "Около 120 представителей сирийских оппозиционных групп объединились, чтобы защитить сирийское население политически". Сегодня политическая поддержка проявляется в форме сбора пожертвований, которую он и его единомышленники развернули в Германии и других странах Запада. Х. Ибрагим является одним из десяти членов SNC в Германии. Как независимый политический деятель, он также один из 30 членов Генерального секретариата. У него есть официальная позиция, но нет ни бюджета, ни счетов для пожертвования, ни адреса: SNC до сих пор официально не признается в ФРГ организацией, тогда как две страны Запада (Франция и Испания) признали ее таковой. Поэтому Х. Ибрагим зависит от частной поддержки друзей и знакомых. Размах его устремлений выходит за рамки того, что он может финансово позволить себе в качестве политического беженца в Германии. Его судьба во многом типична для 60% членов SNC, живущих за пределами Сирии. Остальные 40% живут в Сирии, однако из-за того, что вынуждены действовать скрытно, считают себя изгнанниками в собственной стране.

Есть некоторые признаки того, что противники режима в Сирии пытаются принять согласованную схему действий, причем как в настоящее время, так и в недалеком будущем, "на период после Асада". Тому есть примеры. Так, ряд действий внутренней и зарубежной оппозиции проходит в согласованном порядке. К примеру, 16 декабря 2011 г. в Дамаске прошел митинг сторонников президента Башара Асада, одновременно в Сирии состоялись многотысячные акции протеста, в том числе в Хомсе, городе, ставшем центром антиправительственных выступлений. Итоги этой масштабной акции оценивались на конгрессе Национального совета Сирии, который открылся 17 декабря 2011 г. и на котором актуализировались силы внутренней оппозиции.

Другой пример. Если в течение многих месяцев оппозиция Сирии была глубоко разделена, то теперь есть возможность двигаться силами двух основных групп, которые планируют последствия возможного падения Асада, как сообщила печать ФРГ 31 декабря 2011 г., ссылаясь на выступление на пресс-конференции в Тунисе Гадмани Басма, член SNC. По ее словам, "ранее капризная сирийская оппозиция" в лице представителей SNC и Национального координационного комитета за демократические перемены (NCC) подписала в Каире соглашение о переходном периоде. Среди прочего, была достигнута договоренность о соблюдении гражданских прав и "создании буржуазно-демократического государства".

В документе особо оговаривается защита гражданского населения в переходный период и отвергается иностранное военное вмешательство. В этой связи имеет смысл напомнить, что 7 ноября 2011 г. ряд представителей сирийской оппозиции, оценивая катастрофическое положение в Хомсе (отсутствие пищи, воды, электричества, повсеместный террор), потребовали иностранного вмешательства для защиты гражданского населения.

Сирийская оппозиция полагается не только на Запад. В конце июня 2011 г. правозащитники и оппозиционные политики, прибывшие на переговоры в Москву, выразили надежду, что Россия окажет давление на руководство Сирии для прекращения кровопролития в стране. Возглавлявший делегацию сирийцев правозащитник Радван Зияде призвал Россию голосовать "не просто в поддержку принимаемых в СБ ООН решений, но чтобы она стояла у истоков тех перемен, к которым мы призываем". Из стенограммы прошедшей 26 апреля 2011 г. в Турции первой совместной конференции сирийских оппозиционных сил явствует: участники собрания разговаривают на разных языках. Если президент Сирийской организации по правам человека Валид Саффур уповал главным образом на "наших друзей на Западе, в Турции и в арабском мире", которые де "смогут надавить на Башара Асада и убедить его прекратить стрелять в свой народ", то генеральный секретарь местного отделения "Братьев-мусульман" Мухаммад Шыфки прямо призывал к свержению "полувековой эры зулума — несправедливости и насилия" и установлению в Сирии исламского правления и законов шариата. Таким образом, налицо расхождения по вопросу об иностранном вмешательстве в ситуацию, еще сильнее обозначающие многовекторность представлений разных звеньев оппозиции, в том числе и вне Сирии, по одному и тому же вопросу.

В связи с этим у немецких экспертов возникает законное сомнение, насколько будет успешен альянс SNC и NCC — двух оппозиционных крыльев, которые приняли единую платформу для "Братьев-мусульман", либеральных сил, арабских националистов, социалистов, марксистов, независимых и представителей курдского меньшинства о программе действий в версии "Жизнь после Асада". Как подчеркивают немецкие политологи, похоже, что оппозиционеры делят шкуру неубитого медведя.

На указанной пресс-конференции были обнародованы примечательные цифры: численность членов SNC за рубежом составляет 130 человек, тогда как в Сирии их осталось в живых не более 100. Тем не менее вклад сирийской оппозиции в борьбу против режима признан и оценен. 14 декабря 2011 г. председатель Европарламента Ежи Бузек торжественно вручил премию имени А.Д. Сахарова пяти активистам "арабской весны", в числе которых оказались два представителя Сирии. Это адвокат Разан Зайтунех, которая публично разоблачала убийства и нарушения прав человека властями Сирии и сейчас в розыске как "иностранный агент", из-за чего вынуждена скрываться, и художник Али Фарзат, рисовавший карикатуры на главу государства Башара аль-Асада, за что был зверски избит агентами охранки.

Сирийский режим преследует своих оппонентов не только на своей территории — армия Асада беспощадно действует в отношении беженцев в соседнем Ливане. В течение нескольких месяцев в сельской школе в районе сирийско-ливанского приграничья квартируют около 100 сирийских беженцев, определенные сюда ведомством по делам беженцев Организации Объединенных Наций, еще несколько сот сирийцев приняты ливанскими семьями. С холма, где расположена деревня Рама, что на севере Ливана, сирийские беженцы видят родные места — Ариду и Телль-Калах. Один из них — Абдалмумин, участник демонстраций против сирийского режима, с женой и восемью детьми, которых разместили в школе. Когда к окраине его деревни Арида майской ночью подкатили сирийские танки, он понял, что пора спасаться. Семья незаконно пересекла пограничную реку, однако и в Ливане чувствует себя некомфортно, постоянно находясь в зависимости от решения ливанских чиновников, можно ли покидать пределы Рамы, и от приезда грузовика с гуманитарной помощью от ООН. Разумеется, это не та деятельность, на которую он рассчитывал, однако хорошо уже то, что он сумел уберечь семью от репрессий.

Эксперты ООН насчитывают 3400 зарегистрированных сирийских беженцев в районе Аккар, что в провинции Северный Ливан. Большая их часть — активисты оппозиции. Зная это, сирийские войска нередко пересекают границу (особенно это было характерно для минувшей осени) и ведут прицельный огонь по детям сирийских оппозиционеров из стрелкового оружия, а также из танковых орудий. Причем ни тогда, ни сейчас протестов с ливанской стороны не последовало. Многие противники режима, даже находясь в 150 км от Бейрута, ощущают слежку сирийских силовиков Не помогают ни смена номера телефона, ни псевдонимы. По сей день неизвестна судьба похищенных оппозиционеров, только в феврале 2011 г. их было девять. "Совершенно очевидно, что спецслужбам Сирии помогают представители "Хизбаллы" и христианского Свободного патриотического движения, которые набирали политические баллы в ходе формирования ливанского правительства вместе с суннитскими политиками во главе с бизнесменом Наджибом Микати", комментирует ситуацию немецкий политолог Мона Наггар. Ливанских политиков можно понять: каждый неверный шаг в отношениях с Сирией способен привести к фатальным последствиям. Ливан уже испытал последствия огромного экономического ущерба от событий в Сирии: доходы от туризма, например, снизились на 25%. Несмотря на то что представители христианских и суннитских партий в Ливане протестуют против вторжения сирийской армии и призывают ливанский парламент расследовать похищение сирийских оппозиционеров, сдвигов в данном направлении не происходит. Ряд немецких экспертов приходят к мнению, что изменений следует ожидать лишь в том случае, если Сирия будет управляться на демократических началах.

Выводы

Первый. Сирийской оппозицией на расстоянии называют политологи ФРГ сформированную в Германии сеть оппозиционных очагов, не имеющую, впрочем, четкой структуры и питающуюся в основном скорее чувством мести за родственников, чем реальными представлениями о том, как может выглядеть демократия в сирийском формате.

Второй. Г. Штайнберг считает, что, во-первых, режим в Сирии по-прежнему имеет большую поддержку в стране; во-вторых, в случае гипотетического ухода Б. Асада будет образовано новое государство, "еще более религиозно ориентированное, чем сейчас"; в-третьих, сирийская оппозиция, которая позиционирует себя как демократическая сила, не обладает ни организованностью, ни политической волей, ни четкой программой. Есть набор политических требований, за которыми стоят исключительно амбиции, по иронии судьбы весьма напоминающие амбиции тирана, против которого создается фронт сопротивления.

Третий. Сирийской оппозиции за рубежом не хватает четкого лидерства. Его мог бы обеспечить Национальный совет Сирии, который представляет интеллектуальную элиту в изгнании. Она не всегда успевает проанализировать события в Сирии, зачастую неспособна найти общий язык с другими крыльями разноплановой оппозиции. Однако если остается в силе призыв лидера Национального совета Сирии Бурхана Галиуна, упомянутый им в интервью европейским СМИ 16 декабря 2011 г.: "Нам необходимо объединить оппозицию и сделать ее более сильной", следует во имя общего дела забыть о разногласиях и амбициях, подчеркивают немецкие аналитики.

Использованы данные сайтов Deutschlandradio, TAZ, ВВС, dapd, Qantara.de.