новостной сайт о событиях в курдском регионе

Всем было известно о "подпольном", но главенствующем участии Ирана в установлении, укреплении и усилении господствующего режима правления арабо-шиитской религиозно-политической элиты в "реставрируемом" Иракском государстве с целью обеспечения всеобъемлющего влияния Тегерана на все обстоятельства, отношения и события, определяющие идеологию и вектор развития уже потенциально одного из своих самых близких и преданных союзников в регионе. Иран действует в Ираке, как и в воющей Сирии, в контексте внешнеполитической стратегии региональной исламской державы, оказывая всестороннее сопротивление "империалистическому" Западу во главе с США и их ближайшим союзникам, в том числе правительственным силам откровенно враждебных исламских государств, возглавляемых  элитами суннитских конфессиональных сообществ. Иран, совершенно очевидно, не желает и не предполагает в будущем признавать право курдского народа на образование независимого Южного Курдистана. В этом нет ничего удивительного, учитывая, какие геополитические изменения произойдут не в пользу властвующего консервативно-шиитского режима в Иране в связи с появлением нового государства-соседа - свободного, независимого, демократического и светского  Южного Курдистана с широкими международными связями и мощной рыночной экономикой, интегрированной в глобальные деловые отношения. Такая позитивная в общечеловеческом смысле перспектива представляет прямую и существенную угрозу, безусловно, застывшему и полностью растерявшему мировоззренческую логику гуманитарно-нравственного мышления чрезмерно ортодоксальному режиму, в данном случае шиитских бескомпромиссных религиозных радикалов-ортодоксов, но вовсе не многонациональному и поликультурному древнему народу Ирана.

Официальные власти Иракского автономного региона в лице Президента, Парламента и Правительства Южного Курдистана на протяжении всех десяти лет с момента свержения прошлого диктаторского режима в Ираке постоянно предлагали Иранскому руководству взаимовыгодное и взаимоприемлемое экономическое, политическое и гуманитарное сотрудничество на равноправной и долгосрочной основе, обращая при этом особое внимание на недопустимо враждебное и деструктивное поведение подконтрольной Тегерану федеральной власти Багдада. Президент Южного Курдистана откровенно и открыто заявлял, что никому и никогда не позволит реализовать чужие внешнеполитические и внешнеэкономические интересы и предложения, в том числе Ирана, в Ираке, если они будут угрожать самостоятельности курдского региона, правам и волеизъявлению народа курдского автономного региона.

В Ираке самым высокопоставленным должностным лицом, обладающим реальной и всеобъемлющей государственной властью, является Премьер-министр. Эту должность фактически занимает и, видимо, будет занимать представитель арабо-шиитской политической элиты, получивший благословение в Тегеране, на протяжении очень долгого и неопределенного периода. Вместе с тем, помимо Парламента, которым формально руководит представитель арабо-суннитской политической элиты, в Ираке есть еще "почетная и поощрительная" должность Президента  страны, которая вроде-бы предназначена для представителя курдской политической элиты, кандидатура которого, как оказалось, до выборов всегда подлежит согласованию в Тегеране.

Когда президент Ирака (генеральный секретарь Патриотического Союза Курдистана) был вынужден приостановить исполнение своих обязанностей в связи с тяжелой болезнью, потребовавшей прохождения длительного лечения и долгой реабилитации в Германии, возникли вопросы о преемнике Дж. Талабани как на государственном уровне, так и внутри возглавляемой и основанной им партии. Даже при строго соблюдавшейся конспирации и конфиденциальности нельзя было не догадаться о цели челночных визитов делегаций ПСК в Иран. За несколько месяцев состоялись пять встреч с высокопоставленными чиновниками в Тегеране. Иранские власти, совершенно не испытывая смущения от наглого вмешательства во внутригосударственные дела Ирака, рассматривали кандидатуру одного из секретарей ПСК на упомянутые высшие должности в Иракском государстве и одной из правящих партий Южного Курдистана, и определяли главное - условия и гарантии верности кандидата национальным интересам Ирана. Как все это называется и можно объяснить? Полагаю, нет необходимости уточнять, какими словами следует оценить и описать мотив поведения руководства политической партии. Как они собираются смотреть в глаза десяткам тысяч членов и активистов своей партии, чем будут обосновывать сомнительную и подозрительную политику перед своими избирателями на предстоящих выборах в Парламент Южного Курдистана?

ПСК угрожает распад. Честные партийцы-патриоты покинут эту организацию и перейдут преимущественно в Демократическую Партию Курдистана, которую возглавляет Президент и Главнокомандующий М. Барзани. При этом власти Ирана знают и понимают, что против независимого Южного Курдистана практически невозможно будет применить грубую военную силу в нынешних геополитических и региональных условиях, поэтому предпочитают возродить по-новому "дружеские и братские" отношения с верными партнерами и давними союзниками в лице руководства ПСК, возможно, чтобы с помощью этой партии хотя бы попытаться сохранить приграничную провинцию Сулеймании в составе Ирака и под контролем Тегерана.            

Теги: Мураз Аджоев, Иран, шииты, сунниты, Ирак, Иракский Курдистан, Сирия, ПСК, Джаляль Талабани, ДПК, Масуд Барзани, Сулеймания