новостной сайт о событиях в курдском регионе

Для Ближнего Востока характерно разделение позиций улицы, или низов общества, и правящего истеблишмента, который представляет интересы доминирующей, задающей направление развития  части общества. Улица – радикальна, истеблишмент – консервативен, но это касается политики, а, если взять отношение к религии или к другим фундаментальным ценностям, то улица – консервативна, истеблишмент – гибок, настроен на изменения и в целом оппортунистичен.Ни одно из этих определений не является само по себе позитивным или отрицательным. Просто таковы позиции, которые определены тем, какую роль играет та или иная часть общества, какая не ней лежит ответственность. Проблема, однако, в том, что сейчас улица – это избиратели, что немаловажно в нынешней ситуации и для Ближнего Востока, где западные практики, в частности демократические процедуры, имеют иное значение и ведут к принципиально иным результатам, что связано с принципиально иным состоянием восточных обществ.  Демократия на Ближнем Востоке провоцирует сдвиг в сторону фундаментализма. Это – общие замечания, но они значимы для Иракского Курдистана, который находится на перепутье, в состоянии выбора. Это состояние определено не только кризисом Ирака как государственного объединения, но и  состоянием самого курдского общества Ирака, где в этот момент происходит, если не  смена, то трансформация элиты  До сих пор выбор был правом руководящей элиты – ДПК и ПСК, которая получила это право в ходе длительной национально-освободительной борьбы, но двадцать лет относительно мирного развития после 1992 года и особенно социально-экономическое развитие за последние десять лет  сделали свое дело: ПСК потеряло ведущие позиции в Сулеймании, да и ДПК не является однозначной доминантой в регионе, хотя и является его ведущей партией. Перемены дают о себе знать повсюду!

У каждого своя правда

Извне (особенно в дискуссиях курдов российской диаспоры) все выглядит однозначно: они рассматривают курдов Ирака как передовой отряд 40-миллионного народа, который ДОЛЖЕН заявить о независимости, а затем, ведь ясно, что затем начнется война с соседями, отстоять это право. Не обсуждается, что для этого надо будет полностью изменить стиль жизни Курдистана, который позиционировал себя как "другой Ирак", и, благодаря этому, построил, может быть, эфемерную, но работающую экономику. А теперь, вместо легковых машин, престижного жилья, дорогих магазинов, надо закупать вооружение, строить доты и дзоты. Вместо рыночной, потребуется мобилизационная экономика, вместо демократии – политическая система, близкая к авторитарной. Униформа пешмерга, которую не снимает Масуд Барзани, станет не символом готовности к любому развороту событий, а формой одежды всего народа, и надолго. Как высотные здания Эрбиля и других городов слишком уязвимы в случае войны, так и парламент – излишество для страны, которой предстоит столкнуться с противниками, которые сильнее ее в десятки раз. Обратите внимание на заявление Масрура Барзани, координирующего вопросы безопасности в Курдистане, о том, что страна не располагает ресурсами, чтобы в одиночку вести борьбу с Исламским государством (Сирии и Ирака). А что будет, если вспыхнет по всему периметру Курдистана? Естественно, что внутри Южного Курдистана эта ситуация видится не столь однозначно и прямолинейно, потому что это их жизнь, и она не рассматривается здесь как выполнение какой-то предписанной свыше миссии, даже если она называется "обретение независимость". Тем более, что курды практически независимы, потому что нет другой такой автономии в мире, которая пользуется такими правами, какие есть сейчас у Эрбиля. Парадоксально, но степень курдской независимости и уровень курдской государственности часто принижается. Успехи Курдистана подаются мазками, но это – колоссальные успехи для региона, который десятилетиями был задворками саддамовского Ирака. Зачем? А затем, чтобы доказать, что срочно нужна независимость! Чтобы защитить то, что Южный Курдистан имеет и развить это в большей мере, нужна программа, которая позволит сделать все это без войны, без кризисов, тем более, спровоцированных самими курдами. Даже в рамках "разваливающегося" Ирака (а время распада этой страны неизвестно, как и то, распадется ли она или нет) курды могут еще сделать очень многое вдобавок к тому, что они уже сделали, без чего реально не было бы даже оснований ставить вопрос, заявлять о своей независимости или нет. 

Альтернатива

Развивать экономику или воевать за независимость, - так стоит вопрос, эти программы альтернативны. Тот капитал, что пришел в Курдистан, покинет стану с объявлением односторонней независимости. Это будет как сорвать стоп-кран на полном ходу поезда! И это тогда, когда идея реальной федеративности в Ираке получает все большую поддержку, т.е., по сути, получает поддержку Иракский Курдистан, признается его опыт, его успех. Матрица Иракского Курдистана все в большей степени признается основой для переформатирования всего Ирака. За эту идею сейчас и США, от  которых Курдистан зависит предельно сильно.  Важно понять, что сегодня мир живет юридическим формулами, и поэтому однозначно лучше быть сильной и автономией с признанным высоким статусом, чем непризнанной республикой типа Абхазии или Южной Осетии. У населения Южного Курдистана интересы более конкретны и более жизненны, чем у диаспоры, потому что от того, какое будет принято решение, зависит даже не уровень жизни, а сама жизнь, поэтому здесь не до догм и не до фанатизма. Выбор – очень сложный.Кроме того, у Южного Курдистана как у страны есть еще очень свежий опыт ведения войны. Это – непростой опыт, и он говорит, что победить можно, только имея мощных союзников, самостоятельно курды, по крайней мере, пока выиграть войну с превосходящим противником не могут. Это – не только опыт иракских курдов, переживших национальную катастрофу 1991 года, турецкие курды также не выиграли свою почти что сорокалетнюю войну против кемалистской Турции, которая стоила дорого не только Турции, но и курдам, которые были главными потерпевшими от этой войны. При этом мировая курдская диаспора (это пока далеко не произраильское лобби) не смогла оказать сколько-либо существенную помощь. В результате РПК заклеймили как террористов, лидера приговорили к смертной казни, замененной пожизненным заключением, но время Абдуллы Оджалана было другим временем, сегодня и он – за мирные методы борьбы за курдские права. Кстати, клеймо террористов все еще не снято с ДПК и ПСК, несмотря на то, что они почти двадцать лет находятся у власти в регионе и делают это не без американской поддержки. Но таковы США: они любят управляемых партнеров, тем более, младших. У США масса рычагов, которые могут поставить Курдистан практически мгновенно в безвыходное положение. Как ни обидно это признавать, но у Курдистана нет другой альтернативы, как идти в русле американской политики в Ираке и на Ближнем Востоке. Это связано со значительными рисками, но другого пути нет. 

Геополитика региона

"Мы окружены акулами…", - эти слова одного из курдских политиков – лучшая характеристика геополитического положения Курдистана. В этой ситуации "железная клетка Ирака", в которую были помимо их воли заключены курды, оказывается лучшей защитой против агрессивного окружения. Ирак в силу обстоятельств, связанных со свержением Саддама Хусейна, оказался единственной нишей на Ближнем Востоке для складывания и кристаллизации курдской государственности. Это обстоятельство необходимо оценить и реально учитывать, поскольку распад Ирака будет означать и освобождение крайне агрессивных региональных сил, конкурирующих между собой в борьбе и за ту территорию, которую курды считают своей. То, что курды могут сделать, оставаясь внутри Ирака, не сравнимо по своей значимости для возрождения курдского народа с тем, что им придется делать с первого дня своей независимости, а придется им воевать с превосходящими силами противника.   Проблема состоит в том, что Ирак и сегодня как единая страна существует только де юре, но это – реальные международные гарантии его границ, которые после падения Османской империи были проведены очень формально, без учета этнических и исторических факторов. Ирак никогда не был полностью замиренным государством: и курды, и шииты оказавшиеся в подчиненном положении, постоянно поднимали восстания и пытались отстоять свои интересы. Но в случае распада Ирака картина будет еще мозаичнее, хотя часть своего предназначения Ирака выполнил,  упростив этноконфессиональную ситуацию: реально осталось только три основные действующие группы. Именно они сегодня либо найдут консенсус – сейчас эта задача называется – сформировать правительство национального единства, либо разорвут Ирак на части, если не договорятся между собой. Реально они не могут договориться уже более 10 лет, т.е. после свержения Саддама Хусейна. Все эти годы Ирак пребывает в агонии. Но, несмотря на затянувшуюся агонию Ирака, мировое сообщество признает пока только Ирак, и даже такие страны, как США, которые долго и успешно работали с курдами, все еще не готовы принять независимость Курдистана, а делают ставку на сохранение целостности Ирака. Но показательно, что влиятельные эксперты, в числе которых Залмай Халилзад, бывший посол США в Ираке, призывают Вашингтон иметь в виду эту возможность и быть готовым принять независимый Курдистан, если сохранить единый Ирак не удастся. Хотя, безусловно, помимо его мнения, сильно связанного с проектами в Курдистане, в Вашингтоне есть и другие мнения действующих политиков, и в любом случае одностороннее объявление независимости Эрбилем – это все еще та красная черта, которая неприемлема для США. США и не только они опасаются, что распад Ирака возбудит старые споры и всколыхнет старую вражду и конкуренцию.

Тем более, что ставки в Ираке сегодня очень  высоки: на кону самые крупные в мире месторождения нефти. Конечно, курды были бы готовы когда-то получить только свои горы, но сейчас эти горы можно получить только вместе с нефтью, что сильно усложняет задачу получения независимости.  

Теги: Вадим Макаренко, Курдистан, курды, пешмерга, Масуд Барзани, Масрур Барзани, Исламское государство Ирака и Леванта, Исламское Государство, Ирак, Турция, Турецкий Курдистан, РПК, ДПК, ПСК, Саддам Хусейн, Залмай Халилзад, нефть