новостной сайт о событиях в курдском регионе

В отличие от своих соплеменников в Турции, Сирии и Иране, которые официально не имеют права даже на культурную автономию, иракские курды смогли добиться статуса субъекта федерации с самыми широкими правами и полномочиями. Как известно, Иракский Курдистан имеет свои флаг, гимн, свод региональных законов, судебную систему, парламент, президента, правительство, армию (бригады пешмерга), полицию, службы безопасности, два международных аэропорта. Регион осуществляет внешнеполитическую и внешнеэкономическую деятельность, частично распоряжается своими природными ресурсами, на его территории аккредитовано около 40 иностранных дипломатических представительств, имеются ВУЗы и другие учебные заведения. Курдский язык признан вторым государственным языком в стране, он активно используется в обучении и СМИ региона. Курды пропорционально представлены и в центральных органах власти. Второй по значению пост в государстве – президента Ирака - занимает курд, за ними также сохраняются несколько министерских постов в федеральном правительстве, имеется фракция в парламенте (совете представителей), курды также представлены в руководящих органах федеральных силовых структур.

Несмотря на нерешенность ряда проблем во взаимоотношениях между курдским регионом и Багдадом (спорные территории, распоряжение месторождениями нефти и газа, доля госбюджета на развитие региона, содержание бригад пешмерга), иракские курды чувствуют себя полноправными гражданами Иракской Республики. Более того, в периоды многомесячных правительственных кризисов в стране их лидер Масуд Барзани выступал посредником между блоками арабов-шиитов и арабов-суннитов и способствовал формированию новых кабинетов министров. Решающую роль сыграли курды и в свержении режима Саддама Хусейна в 2003 году, а также в освобождении страны от бандформирований "Исламского государства" (запрещено в РФ) в 2016-2018 гг.

Такой высокий статус и авторитет иракских курдов в стране и регионе во многом определяет их отношения с соплеменниками в соседних странах, которые пока еще находятся на различных стадиях борьбы за свои национальные права и свободы. Можно сказать, что Иракский Курдистан является примером справедливого решения курдской проблемы в отдельно взятой стране. Он по праву считается авангардом курдского национального движения, культурным и образовательным центром курдов. По линии общественных и научных организаций регион поддерживает связи и контакты с курдами стран Европы, Южного Кавказа, России, Казахстана, Киргизии. 

На отношения иракских курдов с курдами Турции и Ирана накладывает свой отпечаток официальный уровень добрососедских отношений региона с этими странами, которые представлены в Эрбиле и Сулеймании на уровне генеральных консульств, они развивают взаимовыгодные торгово-экономические отношения, инвестируют в инфраструктуру и экономику Иракского Курдистана. 

Политические отношения Эрбиля с Анкарой и Тегераном близки к партнерским, поэтому все связи и контакты курдского региона Ирака с курдами Турции и Ирана на сопредельных территориях осуществляются с учетов законодательств этих стран. Эрбиль посещают делегации турецкой парламентской прокурдской Партии демократии народов (ПДН), другие общественные деятели и представители муниципалитетов курдских регионов.

Омрачают отношения Анкары с Иракским Курдистаном подрывные действия запрещенной Турцией и рядом других стран Рабочей партии Курдистана (РПК), функционеры и боевики которой после разгрома своих основных сил в Турции нашли прибежище в приграничных районах Ирака. Иракские власти в свое время разрешили им создать лагеря беженцев на севере страны, но с условием разоружения, прекращения ими всякой политической и военной деятельности. К сожалению, это требование Багдада и Эрбиля оказалось невыполненным, РПК продолжила свою преступную активность на севере Ирака. В труднодоступных районах Кандильских гор она организовала лагеря боевиков, которые иногда совершают вылазки на сопредельную территорию Турции. ВС Турции время от времени наносят ответные ракетно-бомбовые удары по лагерям РПК и ее базам, проводят рейды и карательные операции сухопутных войск в приграничных районах Ирака. Жители сотен курдских деревень вынуждены были покинуть места своего постоянного проживания. К настоящему времени РПК превратилась в организованную преступную группировку и один из дестабилизирующих обстановку на севере Ирака факторов. Имелись случаи нападений боевиков РПК на иракских (курдских) пограничников и полицейских, похищений юношей и девушек, рэкета пастухов и водителей грузовиков, контрабанды наркотиков, оружия и боеприпасов. Лидеры РПК явно злоупотребили лояльностью властей Иракского Курдистана по отношению к курдам-беженцам из Турции. Пока в Эрбиле нет четкой позиции по дальнейшим действиям в отношении к РПК. Прозвучавшие несколько лет назад из уст чиновников Иракского Курдистана, что они не допустят братоубийственной войны между курдами оборачиваются трагедией для десятков тысяч курдских семей в приграничных с Турцией районах. На экспертном уровне есть мнение, что турецкие спецслужбы контролируют деятельность РПК и используют "жупел курдской угрозы" как во внутриполитической борьбе, так и для оправдания своих вторжений и военных операций на север Ирака и Сирии.     
   Не просто складываются отношения иракских курдов и с иранскими собратьями. Дело в том, что приграничные с Ираном курдские провинции Сулеймания и Халабджа контролирует оппозиционная получившей большинство в Эрбиле Демократической партии Курдистана (ДПК) партия - Патриотический союз Курдистана (ПСК). Поскольку эти две основные партии региона были созданы на племенной основе (барзан и талабан), то их так и называют: барзанисты и талабанисты. Лидеры ПСК (талабанисты) тесно связаны с нынешними центральными властями в Багдаде, представляющими арабо-шиитскую верхушку с их внешними союзниками в лице иранских аятолл. Поэтому власти приграничных с Ираном курдских провинций Ирака стремятся извлекать максимально возможную для себя выгоду от приграничной торговли и инвестиций Тегерана в энергетику и другие отрасли. Отношения с нелегальными оппозиционными иранскими курдскими партиями ДПИК, Комала и Пежак (PJAK) иракские курды стараются не поддерживать, хотя эти иранские партии и пытаются продолжать свою деятельность в лагерях беженцев в приграничных иракских районах. Иногда вылазки боевиков и диверсии на сопредельной иранской территории провоцируют иранские силовые структуры на ответные действия (артобстрелы, пуски ракет, авиаудары по Иракскому Курдистану). Здесь, как и на турецко-иракской границе страдают местные жители. Хотя и в меньших масштабах, но на границах курдского региона Ирака с Ираном тоже действуют контрабандисты. Так называемые кольбары-носильщики из числа курдов с коробами за плечами пытаются скрытно пересекать границу, но иногда попадают в засады иранских пограничников и уничтожаются. Агентура турецкой РПК провоцирует иранскую партию Пежак на новые теракты. 

Наиболее тесные отношения Эрбиль поддерживает с Курдским национальным советом (КНС) Сирии, который объединяет все курдские демократические организации этой страны. К сожалению, власть в Сирийском Курдистане (автономном районе "Рожаве") захватила родственная турецкой РПК Партия демократического союза (ПДС), с которой Иракский Курдистан никаких отношений не поддерживает.

До появления "Исламского государства" в 2014 году в Эрбиле проходили различные общекурдские региональные форумы с участием КНС и других курдских делегаций, предпринимались попытки создания общекурдских организаций, однако успеха они не имели. В 2014-2015 гг. иракские бригады пешмерга пришли на помощь своим собратьям на севере Сирии, помогли удержать стратегически важный город Кобани, а затем разгромить бандформирования джихадистов ИГ. В настоящее время между иракскими и сирийскими курдами, главным образом КНС, поддерживаются отношения, осуществляется взаимовыгодная приграничная торговля. Правительство в Дамаске и его иранские спонсоры пока не контролируют северо-восточные районы Сирии и поэтому не препятствуют этим межкурдским приграничным связям.

В целом можно констатировать, что, несмотря на попытки властей Турции, Сирии, Ирана и Ирака ассимилировать свои курдские общины и изолировать их государственными границами, 40-миллионный курдский народ сохраняет свою национальную идентичность и продолжает трансграничное общение и сотрудничество. На уровне идеи и вековой мечты курды никогда не откажутся от создания своего собственного государства. Референдум 2017 года в Иракском Курдистане подтвердил стремление региона к независимости. Но реалии и ситуация вокруг ИК таковы, что Масуд Барзани вынужден был заявить: "Волеизъявление населения региона может быть реализовано детьми или даже внуками нынешних курдских политиков". Клану барзани еще предстоит преодолеть внутрикурдские разногласия с кланом талабани, мирным путем за столом переговоров разрешить проблемы "спорных территорий" и эксплуатации углеводородов с Багдадом. Будут учитываться и другие реалии (свыше миллиона жителей ИК представлены другими этносами, а 1,5 млн кудов-фейли проживает в Багдаде и в юго-восточных районах Ирака на границе с Ираном. Очевидно, что при сохранении равных прав и свобод курдов с арабами в новом иракском государстве их мирное сосуществование будет взаимовыгодным. Вопрос об отделении ИК от Ирака может возникнуть лишь в случае распада этого государства или начала гражданской войны между арабами-шиитами и арабами-суннитами.

Говорить в более широком плане о создании Великого Курдистана говорить не приходится. Лишь небольшая кучка псевдоэкспертов и недалеких политиков время от времени буддирует эту тему. Якобы существует угроза курдского сепаратизма, который может привести к разрушению таких "замечательных государств" как Турция, Ирак, Сирия и Иран. Не надо забывать, что первые три государства были созданы Великобританией и Францией на развалинах Османской империи во многом искусственно, без учета интересов проживавших там народов. И, если они развалятся, то отнюдь не из-за курдов. Объективно, сегодня нет предпосылок для возникновения Курдистана в широком понимании этого слова. Нет общекурдской идеологии, какой-либо политической организации, общенационального лидера. Ни Абдулла Оджалан, ни Масуд Барзани на эту роль не претендуют. Каждая из курдских общин находится на разной стадии своего исторического развития и уровня самоопределения. Ближе всех к Иракскому Курдистану подошел Сирийский Курдистан, который в боях с джихадистами завоевал статус автономного района. Но врагов у Рожавы гораздо больше, чем друзей. Дамаск, Тегеран и Анкара надеются военным путем решить курдскую проблему в Сирии и не допускают даже мысли о какой-либо национальной автономии в этой стране. Пока лишь присутствие небольшого военного контингента США сдерживает амбиции региональных хищников, которые устремили свои взоры на богатые нефтью и газом районы Заевфратья. Курдам Турции, Ирана и Сирии предстоит длительная борьба за равные права и свободы с титульными нациями (турками, арабами, персами) и сохранение своей национальной идентичности.       

Ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, кандидат исторических наук Иванов Станислав Михайлович

 

Фото: Ari Jalal, Reuters

Теги: Станислав Иванов