новостной сайт о событиях в курдском регионе

А.А. Гурьев, Институт Ближнего Востока

Премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган объявил о планах правительства внести изменения в «Политический документ о национальной безопасности страны». В обиходе он также известен под названиями «красная книга», «секретная конституция», «красная конституция». Озвученные главой правительства изменения касаются исключения из данного документа положений о внутренней угрозе, однако, как полагают специалисты, ревизия «красной книги» затронет и другие основополагающие положения внутренней и внешней политики Турции. Как внутренние угрозы в ней уже длительное время рассматриваются левый радикализм, религиозный фундаментализм, сепаратизм и радикальный национализм.

«В Турции необходимо обязательно пересмотреть стратегию национальной безопасности. Мы намерены изучить вопрос отмены Протокола сотрудничества по безопасности и общественному порядку, который позволяет вооруженным силам вмешиваться во внутренние дела страны в случае возникновения кризисных ситуаций», - заявил премьер-министр Турции.

В данном протоколе, получившем кодовое название Emasya и являющемся составной частью «красной книги», ряд гражданских организаций рассматриваются как угроза светскому режиму Турции и, согласно этому документу, военным предоставляется возможность без согласования с гражданской властью применять силу в случае возникновения в стране напряженной социально-политической обстановки, угрожающей национальной безопасности. «Не должно быть документа, подобного этому протоколу. Мы принимаем необходимые меры для отмены данного документа. Это лишь протокол, а не закон. Наш координирующий министр работает над этим вопросом», - заявил Р. Эрдоган.

«Нельзя рассматривать собственных граждан как угрозу, распределять их по различным группам по принципу лояльности, готовить заговоры. Нельзя мыслить понятиями прошлого столетия. Данные действия являются недостойными для современной страны», - констатировал глава правительства. «Политический документ о национальной безопасности не имеет силы закона. Мы его обновляли, и в этом году вновь обновим, исключив термин внутренняя угроза», - сказал премьер, пообещав, что правительство поднимет этот вопрос на очередном заседании Совета национальной безопасности.

Турецкий премьер также высказался за принятие новой Конституции страны взамен ныне действующей, принятой после военного переворота 1980 года. «Мы хотим создать для нашей страны Конституцию, которая будет отвечать нормам Евросоюза. Она должна быть гражданским Основным законом, и идеальным путем для этого мы считаем референдум», - сказал Р. Эрдоган.

Ряд политических наблюдателей уже назвали «историческим» заявление Р. Эрдогана о намерении изменить стратегию безопасности страны. Для того, чтобы лучше понять смысл прозвучавших заявлений вспомним события пятилетней давности, относящиеся к этому вопросу.

24 октября 2005 года на заседании Совета национальной безопасности (СНБ) Турции под председательством президента Ахмета Недждета Сезера была принята новая концепция национальной безопасности страны. Концепция получила официальное название «Политический документ о национальной безопасности» (Milli Guvenlik siyaset belgesi – MGSB). В сложной, продолжавшейся более года работе над проектом этого документа принимали участие все политикоформирующие ведомства Турции. В частности, в подготовке отдельных разделов проекта были задействованы аналитическое управление СНБ, аппараты президента и главы правительства, ключевые министерства (юстиции, внутренних дел, обороны, МИД, энергетики и природных ресурсов), генштаб ВС страны, спецслужбы, независимые центры стратегических исследований, ряд университетов. Тем не менее, ключевую роль в подготовке документа играл Генштаб и его окончательную редакцию утверждал Совет национальной безопасности. О напряженности работы говорит, в частности, тот факт, что первоначальный вариант проекта 2005 года насчитывал около 300 страниц. Окончательный проект документа объемом 90 страниц после предварительного обсуждения на одном из очередных заседаний СНБ в начале 2005 года (они проходили в тот период регулярно, раз в месяц – авт.) был вновь отправлен на доработку, после которой был сокращен до 25 страниц.

Утверждение этого варианта проекта документа должно было состояться еще 21 июня 2005 года на заседании СНБ. Однако было принято решение о переносе обсуждения и утверждения проекта на август. На заседаниях СНБ в августе и сентябре этот вопрос вновь не рассматривался. Это говорит о том, что согласование в военно-политическом руководстве Турции основных положений «секретной конституции» страны проходило непросто.

В соответствии со статьей 16 закона ¹ 4982 о праве на получение информации, содержание данного документа является секретным и не подлежит разглашению, так как представляет собой государственную тайну. Нарушение положений этого закона карается статьями Уголовного кодекса ¹¹ 132-138, 229 и ведет к различным срокам тюремного заключения. Тем не менее в некоторых средствах массовой информации Турции появились отдельные сообщения и материалы (по подсчетам спецслужб, более 80-ти), в которых приводятся короткие и, как утверждают авторы, соответствующие оригиналу выдержки из «красной книги».

В связи с этим спустя три дня после утверждения MGSB на заседании СНБ правительство Турции поручило спецслужбам страны найти виновника утечки в прессу секретных положений новой концепции национальной безопасности. 28 октября 2005 года одна из ведущих турецких газет процитировала официального представителя внешнеполитического ведомства страны Намыка Тана /нынешний посол Турции в США- авт./, который заявил: «Безответственные лица, виновные в разглашении государственной тайны, совершили серьезное преступление».

Как стало тогда известно, доступ к окончательному тексту «секретной конституции» имели 15 высших должностных лиц государства, среди них президент, премьер-министр, главы МИДа, разведки, ведомств силового блока, члены СНБ, несколько помощников главы государства и секретаря СНБ. Это не первый случай публикации в турецкой прессе секретных материалов, однако обращает на себя внимание, что тогда впервые турецкие власти публично объявили о проведении уголовного расследования.

Примечательно, что премьер-министр Турции Р. Эрдоган, отправляясь 25 октября, то есть на следующий после заседания СНБ день, с рабочим визитом в Кувейт, Йемен и Великобританию, в узком журналистском кругу также затронул тему секретности «красной книги». Отвечая на вопросы журналистов, глава правительства констатировал: «В документе названы соседние и не являющиеся соседними с Турцией страны. Есть положения, связанные с внутренней и внешней политикой, имеющие отношение в том числе и к этим странам. Их эти положения могут обеспокоить. Поэтому с точки зрения национальных интересов этот документ должен быть секретным».

Без сомнения, концепция национальной безопасности Турции образца 2005 года - это важнейший документ, представляющий собой систему взглядов руководства страны на содержание и основные направления национальной внутренней и внешней политики, а также на обеспечение их эффективной реализации. Его особое значение объясняется все возрастающей ролью, которую Турция играет в системе современных международных отношений в региональном и глобальном масштабе. Именно нюансы развития этого процесса стали сегодня одной из причин планируемых изменений в «красной книге».

Турция — член НАТО, продолжающий рассматривать альянс как ключевой элемент обеспечения своей национальной безопасности, важная региональная евразийская держава, политика которой обладает большим потенциалом и может оказывать существенное влияние на развитие ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, Балканах, Кавказе и в Центральной Азии. Вступление в ЕС остается стратегическим приоритетом Анкары. Многие политологи все чаще говорят об исторической миссии Турции как своеобразного моста между двумя цивилизациями — мусульманской и христианской. США постоянно приводят Турцию в качестве примера движения к демократии для исламского мира. Вашингтон избрал Анкару как одного из основных проводников своих идей в рамках провозглашенного американцами плана демократизации Большого Ближнего Востока и Северной Африки. Однако уже сегодня Белый дом понимает, что эти идеи не будут как прежде слепо реализовываться турецкой стороной, а будут основательно корректироваться Анкарой в соответствии с собственным видением ситуации. И это существенное отличие от ситуации 2005 года.

В свою очередь, Турция и Россия разделяют общий подход к основным вопросам мирового развития в XXI веке и высказываются в пользу демократизации международных отношений, нацеленной на построение справедливого международного порядка, в основе которого должны лежать соблюдение норм международного права, равенство и взаимное уважение, сотрудничество. Так, в телефонном разговоре 30 января с.г. президентов России и Турции Д.А.Медведева и А.Гюля были в конструктивном плане обсуждены вопросы общеевропейской безопасности, в том числе в свете российской инициативы по выработке Договора о европейской безопасности.

Кроме этого, и в Москве, и в Анкаре пришли к согласию о том, что центральная роль в достижении этой цели должна принадлежать ООН. Министры иностранных дел России и Турции 16 ноября 2001 года подписали уникальный в истории двусторонних отношений документ — План действий по развитию сотрудничества между РФ и Турцией в Евразии (от двустороннего сотрудничества — к многоплановому партнерству). В этом документе зафиксировано, что сегодня в отношениях между двумя странами открыт новый этап, характеризующийся возможностями развития плодотворного не только двустороннего, но и регионального сотрудничества во всех областях в духе дружбы и взаимного доверия. Важно, что при этом были четко обозначены географические направления такого взаимодействия. Это Балканы, Южный Кавказ, Центральная Азия, Афганистан, Кипр, Ближний Восток, особо выделен Ирак, Черноморский регион, Средиземноморье, взаимодействие по евразийской проблематике в международных организациях.

Направления такого взаимодействия были детализированы в Совместной Декларации о продвижении к новому этапу отношений между Россией и Турцией и дальнейшем углублении дружбы и многопланового партнерства, которая была подписана в феврале 2009 года в ходе государственного визита в Россию президента Турции А. Гюля. Турецкие эксперты, цитируя Д.А.Медведева, охарактеризовавшего нынешние российско-турецкие отношения как «фундаментально значимые», дали высокую оценку этой Декларации. По их мнению, этот 14-ти страничный документ является важным шагом к стратегическому партнерству двух стран. Ведь в Декларации зафиксировано, что «отношения и сотрудничество между Россией и Турцией служат не только интересам двух стран, но и вносят весомый вклад в обеспечение мира, безопасности, стабильности и развития на широком евразийском пространстве и в мире в целом».

Краткий обзор основных векторов турецкой внешней политики за последнее пятилетие /НАТО, ЕС, США, Россия/ при общем сохранении принципиальных устремлений Анкары в международных отношениях позволяет все же увидеть смещение некоторых акцентов, а именно: при сохранении на прежнем уровне значимости Турции в НАТО, процесс вступления в ЕС набирает темпы и приобрел сегодня для руководства страны особую важность.

Что касается США, то в понятие регулируемого американцами стратегического турецко-американского партнерства с ведущей ролью Вашингтона реально внесена существенная поправка, позволяющая туркам, как показывает реальное развитие событий, принимать уже самостоятельные, исходя из собственных интересов, решения в рамках заявленного стратегического сотрудничества двух стран. Это далеко не всегда позитивно воспринимается Вашингтоном, что, безусловно, вносит элемент стагнации в отношения двух стран. Команда Б. Обамы, несмотря на предпринимаемые попытки в ходе визитов на высшем уровне, не смогла исправить серьезные ошибки прежней администрации и нейтрализовать этот элемент.

На российском же треке турецкой внешней политики с 2005 года произошел позитивный качественный прорыв во всех областях взаимоотношений двух стран, что дало возможность говорить о стратегическом партнерстве, прежде всего в энергетике, выстроенном на реальной прагматической заинтересованности двух равноправных /что важно/ партнеров друг в друге. При этом речь идет не только о торговле, но и о политике, экономике, военной и гуманитарной сфере, спецслужбах.

Во внутренней политике также сформировались за указанный период новые особенности. Основная заключается в существенном укреплении позиций правящей ПСР на всех сегментах внутриполитического поля, несмотря на многочисленные попытки оппозиции и армии скорректировать или же нейтрализовать ее действия. Главный из них – сокращение доли армии и уменьшение ее влияния на происходящие в стране политические процессы.

В связи с этим, специалисты, которые задаются вопросом, почему именно сегодня высшее политическое руководство Турции озвучило намерение внести коррективы в «секретную конституцию», определяющую стратегию внутренней и внешней политики Анкары, видят ответ в назревшей необходимости зафиксировать новые нюансы в «красной книге». При этом они констатируют как очень важный тот факт, что предлагают и определят пути реализации нововведений гражданские политики, представляющие ПСР, а не военные. Направлять эти действия и вырабатывать соответствующие предложения, по словам главы правительства, будет «координирующий министр».

Особенностью концепции национальной безопасности Турции 2005 года являлся тот факт, что впервые в его подготовке принимали участие, хоть и «под зонтиком» военных, и гражданские ведомства, тогда как все предыдущие документы подобного рода готовились военными; гражданские же руководители их подписывали. Формальным ранее было и его утверждение на заседании правительства. Решения СНБ, хотя и носили внешне рекомендательный характер, подлежали неукоснительному выполнению. Лидер правящей партии, заняв кресло премьер-министра, в ходе специального брифинга получал детальную информацию о содержании «красной книги» и вынужден был корректировать программу своей партии, если ее содержание не совпадало с положениями «секретной конституции». Тогда ситуация начала меняться, и гражданских политиков пусть и формально, но допустили не только к одобрению MGSB, но и к его выработке и согласованию под направляющим и решающим контролем военных.

Заметим, что в 2005 году правительство Р. Эрдогана только набирало силу и опыт. Принятие тогда «Политического документа о национальной безопасности страны» явилось для ПСР и ее лидера пробным этапом в реальном определении политического развития страны. Сегодня же, с учетом указанных выше нюансов укрепления позиций ПСР на внутриполитическом поле страны, глава кабинета министров пошел дальше и впервые уже сам инициирует изменения в «красной книге». При этом закрепляет свою инициативу предложением создать и новую Конституцию.

Отличительная черта планируемых изменений в «красной книге» может быть сформулирована словами главы турецкого дипломатического ведомства А. Давутоглу, который на январском с.г. совещании послов Турции констатировал, что «стратегической целью страны является роль не региональной, а мировой державы, играть которую позволяет ее уникальное географическое положение, исторический и дипломатический опыт». Показательны в этом плане и слова президента Турции. А. Гюль, выступив на этом же совещании, в частности, отметил, что «силовой центр мира постоянно меняется, и турецкая дипломатия проявляет и будет проявлять себя отныне в любой точке мира». «Вы представляете очень сильную страну», - подчеркнул глава республики. Напомню, что в «красной книге» 2005 года речь шла об укреплении регионального статуса Турции. Другими словами, для Турции, по мнению ее руководителей, региональный статус сегодня уже тесен.

Что касается внутренних аспектов, то необходимо еще раз отметить принципиальное изменение процедуры утверждения новой концепции национальной безопасности, перенос центра тяжести ее обсуждения, выработки и принятия на правящую партию и ее правительство. ПСР и кабинет министров во главе Р. Эрдоганом демонстрируют свою прерогативу в выработке «секретной конституции», подчеркивают главенство в этом деле гражданских, а не военных институтов власти, что также соответствует требованиям ЕС по сокращению «доли» армии в политической жизни Турции. Это свидетельствует о демократическом процессе, который, несмотря на все трудности, развивается в Турции, а также о росте политической культуры в стране.

Этому, в частности, должно способствовать и создание в Турции, как одного из механизмов диалога общества и правительства, Общества защиты прав человека. Законопроект, предусматривающий создание такой организации, обсуждается в парламенте Турции. Согласно этому документу, это будет общественная организация со статусом юридического лица, с центром в Анкаре и правом открытия своих представительств внутри страны и за рубежом. Создание Общества защиты прав человека предусмотрено «Проектом национального единства и братства», инициированного правительством и направленного на расширение демократических прав и свобод в стране. Предполагается, что Общество будет поддерживать постоянную связь с аппаратом премьер-министра. Финансироваться оно будет из центрального бюджета. Члены Руководящего совета Общества не смогут в период выполнения ими своих обязанностей занимать руководящие посты ни в одной политической партии или состоять на государственной службе и, что примечательно, «будут выбираться кабинетом министров».

Вместе с тем, демократизация общества и государственного аппарата, десятилетиями устоявшихся юридических канонов – это сложный процесс. Одним из его наиболее болезненных этапов является изменения положений «красной книги». Так, по мнению оппозиции и сторонников светского развития Турции, исключение в «красной книге» из списка угроз левого радикализма, религиозного фундаментализма, сепаратизма и радикального национализма может серьезно обострить внутриполитическую ситуацию в стране. Необходимо учитывать и тот факт, что, несмотря на постепенный уход военных с переднего края политики, снижение роли механизма СНБ, турецкая армия традиционно все еще остается влиятельной политической силой в стране.