новостной сайт о событиях в курдском регионе

Когда Мустафа Сино своим мягким голосом сказал  мне: "Вы же не поддерживаете то, что происходит в Сирии...", - стало понятно, что пора прояснить свою позицию, хотя бы для своих друзей-курдов.

Действительно, я с большой тревогой смотрю на то, что происходит в Сирии, как и смотрел на то, что происходило в Ираке (2003 и далее), Ливии (2011), Египте (2011), хотя меня почему-то не испугали события в Тунисе. Почему? Представьте, что если бы среди большого скопления народа, а это в основном дети и женщины, необученный человек взялся разряжать гигантскую бомбу. Может быть, ему это удастся сделать, но, скорее, все будет наоборот, на 99,99% будет мощный взрыв и огромные жертвы.
Ирак, Сирия, Египет, Ливия, Йемен, Иран и даже Турция, хотя кемалисты существенно упростили ее структуру, – это страны-бомбы, которые невозможно деактивировать спонтанно и без должной подготовки. Это искусственные государственные образования, которые, тем не менее, просуществовали достаточно долго, чтобы в них возникла и окрепла и получила поддержку широких слоев населения идея "ограниченного определенными территориальными рамками государственного единства", понимаемого как некоторая нация – иракцы, сирийцы, египтяне, ливийцы, которыми реально население этих стан не является. Реально на месте вредной и опасной абстракции единой нации, которую пытаются навязать все приходящие к власти режимы (и которую поддерживает часто из западного далека масса теоретиков, типа иракца из Норвегии Рейдара Виссера/Reidar Visser), чтобы сохранить под властью территорию как основу своего политического могущества и экономического процветания, существуют арабы (далеко не единая нация, а совокупность разных народов, объединенных общим языком и культурой), копты, курды, друзы, турки, арабы-шииты, арабы-сунниты, восточные христиане и многие другие общности, которые после каждой революции сполна расплачиваются по чужим счетам.
Утвердится в Ираке шиитская или суннитская доминанта, если ее удастся навязать полиэтническому и поликонфессиональному Ираку, это ничего не изменит в том, что все остальные народы Ирака в этом случае вновь станут жертвами, а режим постепенно вновь обретет черты, знакомые по саддамовским временам.

Сегодня в Сирии на марше арабы-сунниты, сплоченные исламскими лозунгами и партиями, объединенные общим недовольством своим и сегодняшним положением. Их восстание спровоцировал брутально жестокий политический режим Башара Асада, который и до "арабской весны" был нацелен на немедленное подавление любого, даже самого минимального протеста. Все помнят бессмысленно жестокий расстрел курдов в Камышлы после футбольного матча. Эта модель поведения сирийских силовых структур повторялась везде и ежедневно: любой шаг, в котором их часто больное воображение видело вызов, подавлялось неадекватно жестокими, буквально садистскими мерами. Безнаказанность властей укоренилась, стала предрассудком, образом жизни правящего класса до его пограничного, непрерывно и широко соприкасающегося с обществом слоя, в котором грубость и безмерная жестокость, пренебрежение к человеческой жизни, как это случилось со школьниками в Дераа, находят повседневное отражение, чего не увидишь в выступающем с трибун съездов и собраний рафинированном интеллигенте Башаре Асаде. Взрыв в Сирии был неизбежен. На этот раз в Дераа подожгли не курдский, а исламский фитиль. В Сирии внешняя поддержка питает силы восставших. Они уже требуют не реформ, а добиваются ухода из власти, да и из страны всей баасистской элиты. Этого взрыва режим Башара Асада, скорее всего, не переживет, тем более, что внутреннее сопротивление, мобилизующее неограниченное число сторонников из арабского большинства населения Сирии и добровольцев-боевиков из соседних стран, пользуется значительной поддержкой из-за рубежа: это - деньги, оружие, связи, инструктаж, а  также мощное политико- и военно-дипломатическое давление на правительство.

Требование восставших: Башар Асад должен уйти! Но как это должно и как это может произойти? По сербскому (военно-воздушная операция и последующий ввод натовских сил), по иракскому (вторжение многонациональных сил с опорой на враждебные режиму внутренние силы), по ливийскому (авиационная и спецназовская поддержка вооруженной оппозиции), по тунисскому (?) или по египетскому (тайная договоренность с военными) образцу? Или еще как-то иначе? Ясно одно, что без внешнего вмешательства это произойти сейчас не может. И в Ливии, и в Египте правящие режимы были способны, несмотря на большую кровь, подавить антиправительственные выступления, как это сделали в небольшом Бахрейне (правда, с внешней помощью), но вмешательство Запада сковало правительственные силы, которые в Египте пошли на уступки, а в Ливии военная поддержка была достаточной, чтобы парализовать часть армии, а остальную уничтожить.

Проблема как раз в этой внешней составляющей перемен на Ближнем Востоке. Она достаточна для того, чтобы свергнуть режимы, но совершенно недостаточна на следующем этапе, когда надо создать условия для выживания стран и их полиэтнического и многоконфессионального населения в постреволюционный период. В иракском случае, где внешнее вмешательство было максимальным, США и их союзники, не получившие долговременный мандат от своих союзников (Франции, Германии и др.), по ходу оккупации отказались от идеи федерализации страны, по сути еще раз предав курдов, шиитов, да и суннитов. В ходе своего недавнего визита в Ирак вице-президент США Джо Байден, бывший пропагандист федерализации, говорил о какой-то мифической иракской нации, а не о том, что Конституцию 2005 года, в которой были закреплены минимально необходимые демократические рамки для Ирака, что обязательно включает в себя федеративное устройство с выделением и даже обособлением этно-конфессиональных регионов, надо выполнять. США, еще будучи в Ираке, перестали рассматривать себя в качестве гарантов выполнения Конституции, принятие которой они обеспечили своими штыками, естественно, что после вывода своих войск этот вопрос будет занимать их еще меньше. Максимум их устремлений – не допустить вооруженный конфликт между арабами и курдами в нефтедобывающих районах.

Ситуация на Ближнем Востоке такова, что внешнее вмешательство должно быть настолько существенным, чтобы устранить последствия колониального раздела этих территорий и постколониального авторитарного развития в этих регионах, этот взведенный спусковой механизм. Мировое сообщество должно – именно должно, потому что оно навязало это государственно-территориальное устройство региону, включая и последнюю каплю – Израиль, – обеспечить условия федерализации этих территорий как необходимый шаг к их последующей дезинтеграции, выполнив то, что оно не доделало из-за соперничества между великими державами после распада Османской империи. Но сейчас эта задача даже не стоит на повестке. Возможно, что пример неспособности Запада, включая сейчас и Россию, в течение нескольких десятилетий урегулировать израильско-палестинские отношения, в том числе провести приемлемые для обеих сторон (или равно навязанные обеим сторонам и ультимативно принятые ими) границы, показывает, что нет шансов урегулировать похожие противоречия, которые обязательно возникнут на территории нынешнего Ирака, Сирии, Ирана или Египта (и далее по списку), если там начнется распад нынешних уродливых постколониальных государственно-территориальных образований. Если этот процесс пойдет, то возникнут десятки новых территориальных конфликтов. Киркук буквально станет новым Иерусалимом. Не проще будет с Басрой, Мосулом, свои спорные участки возникнут в Сирии, Египте, Иордании, Саудовской Аравии, Йемене.

Ближний Восток нуждается в изменениях, но та модель, по которой эти изменения стихийно прокладывают себе дорогу сегодня, удовлетворит только жажду мести, как в случае с Муаммаром Каддафи и его сыновьями, и тысячами простых военнослужащих и просто служащих режима, но не принесет кардинальных изменений в жизнь отдельных стран и региона в целом. Она распалит злобу, взаимную ненависть и недоверие, но не вылечит страны. Жертвы будут большими и напрасными. Политическая система даже в этих странах не будет реформирована, а будет сломана и заменена другой, более архаичной – религиозной по своей основе, но столь же неизбежно обреченной на трансформацию в тоталитаризм. Этнократию, как в ОАЭ или Саудовской Аравии, или теократизм как в Иране, который на десятилетия раньше остальных стран Ближнего Востока стал на путь этих антимодернизационных и антивестернизационных изменений. Но радует ли современный Иран мировое сообщество? Нет. Правда, Вашингтон беспокоит не ситуация в иранском Курдистане или в Белуджистане, а волнует потенциальное ядерное оружие, способность создать которое как раз является признаком успешного и состоявшегося государства в случае с Ираном и в отличие от сомалийского анклава, где  слом авторитарной структуры породил нескончаемый хаос, но у пиратов Аравийского залива нет ядерного оружия, да нет и другого современного вооружения, и они не угрожают (реально не могут) остановить экспорт нефти из основных кладовых мира. Но кто гарантировал, что Ливия пойдет по пути Ирана (без его ядерных исследований), а не Сомали, где не каждый новый мэр может дожить до следующего утра?

Последствия вмешательства Запада, да и всего мирового сообщества, поскольку Россия уже, а Китай еще не представляют отдельной силы, до сих пор в основном негативными. Сегодняшний Иракский Курдистан, который часто рассматривают как позитивный результат американского вторжения в Ирак (2003), – это не результат вторжения, а это плод международных усилий 1991 года, когда ужас повторения масштабного геноцида, поголовного уничтожения курдов, бежавших из Ирака, побудил мировое сообщество (может быть, только слезами мадам Митерран) создать зоны безопасности в Ираке – защитить кусочек территории международными гарантиями и силами (пришлось сбить какое-то число иракских самолетов над этой зоной, но Багдад никто не бомбил), на которой начало формироваться курдское государство, которое до 2003 года было даже более независимым, чем сейчас. Вторжение 2003 года, наоборот, поставило перед курдами сложную задачу сохранения того, что они получили в 1991 году, потому что де факто оно сняло международные гарантии для этой территории. Курдистан сейчас богаче, но угроз стало больше, поскольку Иракский Курдистан сегодня не имеет тех международных гарантий, которые он имел до этого вторжения коалиционных сил в Ирак и до свержения режима Саддама Хусейна. Сегодня Эрбиль некому защитить от Багдада, если эта необходимость возникнет, а она реально возможна  в связи со спором о Киркуке и даже о нефти на курдской территории, которую Багдад не хочет не только признать курдской, но, даже рассматривая ее как общеиракское достояние, дать права на ее разработку курдам. С точки зрения международной политики ситуация в Курдистане, несмотря на снятие блокады и устранение смертельной угрозы в виде саддамовского режима, ухудшилась после провала США в деле реконструкции Ирака. За перспективы курдской государственности еще предстоит побороться.

Необходимы международные программы, а вместе с ними силы, ресурсы и гарантии реконструкции стран Ближнего Востока.  Если говорить о Сирии, то ее территория должна быть немедленно разделена на зоны безопасности уже сегодня, но не по ливийскому образцу, когда зоны безопасности были созданы для обеспечения с воздуха наступления повстанцев на правительственные силы. Безопасность должна быть гарантирована для всех без исключения, в том числе и для функционерам асадовского режима. Преследование преступников должно осуществляться только международным судом. При чем задача не в скором правосудии, как это произошло в Ираке с Саддамом Хусейном, которого осудили и повесили по первому же рассмотренному преступлению, а  тома его преступлений так и остались нерасследованными или даже недособранными, а в том, чтобы создать условия для обретения всеми общинами Сирии возможностей для своего нормального развития. Международное вмешательство в Сирии должно быть не только силовым, но и правовым, необходимо распутывать узлы, а не рубить их, не заботясь о последствиях. Оно должно осуществляться по принципу "не навреди". Запад должен участвовать не в операции по свержению режима Асада, а в операции по разделению, расщеплению Сирии, т.е. по разделению "сиамских близнецов", порожденных им  же в начале двадцатого столетия. Но мировое сообщество, даже опираясь на авторитет ООН, на авторитет государств-участников мирного процесса, уже более шестидесяти лет не может завершить аналогичную операцию в Палестине, что закончится, скорее всего, очередным падением и "запустением" Израиля. 
Почему это должен сделать Запад, включая Россию и Турцию, а нельзя оставить это на решение внутренним силам в этих странах? Потому что внутри протестных групп, раскручивающих сегодня спираль восстания, нет ни идеологии, ни политических сил, которые могли бы взять подобную программу на себя. Даже в Ираке, где за десятилетия сложились мощные партии, шииты, оказавшись у власти игрой демократии, не удержались от соблазна стать "всем" в стране, а не ограничиться собственным регионом или собственными федеральными регионами (поскольку шииты тоже не едины в Ираке), где могли бы устроить жизнь по-своему. И тем самым, действительно, могли бы создать условия для формирования новой иракской гражданственности, а вместе с ней в будущем и иракской нации. Сегодня страна не идет, а только пытается прорваться в этом направлении. Кто сегодня главный противник идеи федерализации в Ираке? Бывшие угнетенные – шииты. Революция, так революция! Король пал, да здравствует король! Правили они, сегодня – мы! Путь проигравший плачет!

В Сирии исламские партии, бунтующие против деспотизма, максимум, что обещают курдам, культурную автономию, т.е. даже меньше, чем те могут получить от нынешнего падающего режима.  Какой же будет судьба курдов на деле, когда власть окажется в руках исламистов, и будет ли вообще у них будущее в Сирии, никто не знает. Но уже сегодня мало кто может поручиться за будущее христиан в Сирии, чья ситуация быстро ухудшается и в революционном Египте. Какая разница, какой принцип будет тотально проводиться в обществе – баасисткий (панарабский) или исламисткий (панисламский), в любом случае это будет тоталитарное общество. Новый, на этот раз религиозный тоталитаризм, который грозит охватить эти страны на десятилетия вперед, - вряд ли оправданная замена нынешнему режиму в Сирии, Египте. Ираке. Но в связи с пассивностью и неоправданной близорукостью Запада и всего мирового сообщества это почти неизбежный результат, который ждет Ближний Восток и который вновь будет отброшен на многие десятилетия назад. Вряд ли этому можно радоваться, это – очередная трагедия: путь в ад, вымощенный благими пожеланиями демократии и свободы.