новостной сайт о событиях в курдском регионе

Павел Шехтман  Kurdistan.Ru   Смена кабинета КРГ вызвала большие надежды у тех (в основном западных аналитиков), кто считает необходимым скорейшее решение курдско-арабского конфликта и проблемы 140 статьи (она же, не совсем правильно, "проблема Киркука"). Ход рассуждений примерно таков: курдские националисты, в годы хаоса захватившие гораздо больше, чем могут проглотить, выдвигают претензии, никак не обеспеченные их реальными возможностями. Упрямство националистов, стоящих у власти в  Курдистане, привело к тупику в "киркукском вопросе" и превратило этот вопрос в самую взрывоопасную из проблем современного Ирака. К счастью,  в настоящее время в Эрбиле происходят перемены. К власти приходит доктор Бархам Салих, опытный дипломат, отлично знающий Багдад, проведший там на посту вице-премьера Ирака много лет и зарекомандовавший себя как один из самых дельных и компетентных членов иракского правительства. Доктор Салих трезво оценивает обстановку, знает, что политика - это искусство возможного,  и далек от националистических эмоций и фантазий.  В результате, мы можем в ближайшее время стать свидетелями драматического прогресса в вопросе "спорных территорий", как и других "нерешенных проблем" (нефть, пешмарга, финансы и пр.). Проект "разумного компромисса" уже представила Международная кризисная группа, рекомендующая курдам "обменять" Киркук (до которого всем есть дело) на мосульские курдские районы, право экспорта нефти и прочие предметы, до которых за пределами Ирака нет дела решительно никому.

Насколько это правдоподобно?

На наш взгляд, такая персонификация ключевой прблемы Ирака носит достаточно наивный характер. Это немногим лучше народной "политической аналитики" древности и средних веков, представлявшей величайшие исторические события результатом личной обиды одного монарха на другого или подданного на монарха. Или, например, историософским рассуждениям чегемцев Фазиля Искандера, для которых революция 1917 года была кровной местью Ленина царю за казненного брата. Происходит это от полного непонимания самого механизма конфликта, который представляется в итоге результатом чьего-то досадного личного упрямства. Между тем, личных моментов в этом деле нет совершенно. Уходящий премьер Нечирван Барзани был гораздо в меньшей степени политиком, чем доктор Салих, и почти исключительно хозяйственником. Он принадлежит к новому поколению курдских деятелей, практически не воевал в горах, ориентирован на западную культуру и совершенно лишен узко-националистических комплексов. Нет сомнения, что, если бы вопрос не имел объективной подоплеки, если бы он сводился исключительно к проблеме личного выбора - Нечирван подарил бы Багдаду всех журавлей в небе, лишь бы иметь возможности стабильного развития Курдистанского Региона. Другой курдский лидер, Джалаль Талабани, уже и ощущает себя прежде всего президентом Ирака, а не лидером Курдистана. Может быть, все дело в личном упрямстве курдского президента? Но строго говоря, Масуд Барзани потому и является курдским президентом, что способен сказать твердное "нет" в вопросах, затрагивающих национальные интересы. А отнюдь не потому говорит "нет", что его посадили в кресло президента - как почему-то кажется некоторым "аналитикам".  Киркук всегда был для курдов conditio sine qua non, и в 1974 году курды во главе с отцом Масуда, Мустафой Барзани, перед лицом самого Саддама предпочли войну за Киркук - автономии без Киркука. Тем более удивительно ждать, что курды откажутся от Киркука в 2009 году, когда у них на руках гораздо больше козырей. Барзани-отец объяснил свой выбор таким образом: "Я не хочу, чтобы потомки пришли на мою могилу и плюнули на нее, сказав: Зачем ты продал Киркук?" Барзани-сын, фигура все-таки менее харизматическая и непререкаемая, имеет все основания опасаться, что в случае пресловутой сделки "нефть в обмен на Киркук" плевать будут уже не на его могилу, а на него самого. Одним словом, для человека, претендующего на статус курдского лидера, просто невозможно отдать значительнейшую из курдских земель в обмен на "чечевичную похлебку" в виде права торговли нефтью. В вопросе Киркука курды видят: во-первых, несправедливость саму по себе, потому что Киркук - древний этнически курдский город; во-вторых, несправедливость в квадрате, потому что "компромиссное разрешение" представляет собой легтимизацию всех насилий, депортаций и прочих несправедливостей, совершеннх Саддамом Хусейном. Уже одно это представляет собой принципиальный вопрос. Поэтому, для курдов уговоры "продать Киркук" звучат примерно так же, как для чехов 70 лет назад звучали - весьма разумные на первый взгляд - уговоры отдать Судеты, чтобы не потерять всей Чехословакии. Чехи тогда пошли по пути наименьшего сопротивления - результаты известны. Не зря один небезызвестный английский политик, тогда оппозиционный, заявил в Вестминстере: "вы выбрали мир без чести - и получите войну!". В нашем случае "войну" необязательно понимать в смысле буквальном: это может быть и постепенное, шаг за шагом, оттеснение курдов со всех занятых ими позиций. Таким образом, как это ни парадоксально, именно угроза войны является для курдов гарантом мира, и именно "мир во что бы то ни стало" несет для них реальную опасность войны... или, что еще гораздо хуже, тотального разгрома без единого выстрела.

 Обратимся теперь к другой стороне - и тут ситуация является зеркальной. До провинциальных выборов в январе этого года, в Ираке конкурировали два проекта - федералистский и централистский. В настоящее время с идеями федерализма покончено. Произошла известная консолидация Ирака на идеях национализма и централизма - иделогия, которая просто не допускает никакой реальной автономии меньшинств, тем более столь широкой, как автономия Курдистана. И Малики, который сам внес решающий вклад в торжество этих идей и этой конослидации, теперь одновременно превратился в ее заложника. Вся его политическая судьба ныне связана с арбским национализмом, а в этой ситуации он даже при желании не может пойти на реальные уступки курдам. Это касается не только Киркука, но и, например, курдских районов Ниневии (которые доклад МКГ так щедро подарил Эрбилю). Отдать курдам "наши мосульские земли" - значит прежде всего потерять кредит среди пробаасистского электората, особенно Северного Ирака, а этот кредит ему гораздо важнее в плане стратегическом, чем тактическая поддержка курдов. Отказ от "наших арабских земель" в угоду курдам - это отказ в глазах населения от той роли, которую Малики избрал, роли "доброго Саддама" - мяго-авторитарного вождя централизованного арабского Ирака; это обратное превращение из сильного лидера в неопределенную фигуру, этакого политического гермафродита. Словом - это и личное крушение, и крушение всего "дела" Малики.  Увы,  на Востоке "компромисс" - не доблесть, заслуживающая Нобелевской премии, а бранное слово, за компромисс убили Садата и если и терпели Арафата, то только потому, что он легко (и справедливо) уверил подданных, что его "компромисс" - не настоящий, понарошку.

Итак, наиболее мощные фигуры обоих лагерей, по своему статусу способные принимать судьбоносные решения, обладают одинаково ограниченным "окном возможностей". В результате, даже намека на разрешение проблемы на данный момент объективно не просматривается. Сторонам остается делать лишь то, что обычно делается в затяжных конфликтах, находящихся в "холодной" фазе: не предпринимать резких дижений, затягивать вопрос, проводить предварительные переговоры по созданию переговорного комитета относительно поисков предварительных вариантов решения проблемы... Ну, уж эту-то миссию д-р Салих, безусловно выполнит блестяще,  на радость аналитикам, которые наперебой будут отмечать "позитивный настрой" нового курдского руководства. А если ситуация потребует решительных мер - то они и будут предприняты... только не дипломатом Салихом, а тем человеком, который по своему статусу является Верховным Главнокомандующим силами пешмарга.