новостной сайт о событиях в курдском регионе

Э.О. Касаев Iimes.ru   В конце осени по традиции должна быть опубликована коррупционная статистика за 2010 г., подготовленная международной неправительственной организацией по борьбе с коррупцией Transparency International (TI). Всего исследование охватывает 180 государств мира, уровень коррупции оценивается по десятибалльной шкале, при этом десять баллов — самый низкий уровень.

Стоит напомнить, что по итогам 2008 г. Ирак с индексом 1,6 официально стал вторым наиболее коррумпированным государством в мире, поделив 178 место в рейтинге с Мьянмой и опередив лишь замыкающую список наименее «прозрачных» Сомалийскую Республику.

Чего ожидать по истечении нынешнего года? Какова ситуация в этой, пожалуй, самой проблемной для Багдада, сфере?

Говоря об этом пагубном явлении иракской действительности, можно сформулировать два тезиса: первый - никакими законами коррупцию в стране полностью не победить, второй - коррупция будет побеждена по мере увеличения благосостояния чиновников. Однако достичь этого в обозримом будущем вряд ли удастся. Почему?

Дело в том, что в вязком болоте этой болезни погрязли не только крупные, но и более мелкие представители власти. Проводя аналогию с известным в криминальных кругах понятием, можно сказать, что иракские коррупционеры «в законе», и поэтому им дозволено «красть» в той части, которая прописана или подразумевается в законе, пускай даже она незначительна. Ведь, как известно, de minimis non curat lex (лат. закон не заботится о мелочах).

Экс-министр торговли Ирака Абдель Фалах аль-Судани был арестован весной 2009 г. в аэропорту Багдада по обвинению в коррупции. Арест был произведен после того, как находившийся на полпути в Объединенные Арабские Эмираты самолет с обвиняемым на борту был развернут в воздухе.

Чиновник обвинялся в том, что он и некоторые члены его министерства расхитили миллионы долларов и получали взятки при заключении контрактов на поставки заведомо недоброкачественных товаров, в частности, сахара.

Коррупционные скандалы давно перестали быть чем-то необычным для иракского общества. Достаточно сказать, что с апреля по май 2009 г. по обвинению в хищении государственных средств были арестованы 120 чиновников, а летом эта же участь постигла еще 997 «слуг народа», более полусотни которых занимали высокие государственные посты.

По подсчетам иракского антикоррупционного государственного «Комитета беспристрастности», с момента начала «экспорта демократии» и до сего дня страна не досчиталась из-за коррупции и финансовых махинаций более 250 млрд долл.

Справедливости ради заметим, что при прежнем режиме положение в этой сфере было гораздо лучше. Саддам Хусейн требовал тотального подчинения высшего чиновничьего аппарата законам государства, не позволял должностным лицам ненадлежащим образом выполнять возложенные на них функции, применял крайне суровые санкции к казнокрадам. По словам одного из бывших функционеров партии «Баас», заработные платы чиновников были настолько низкими, что им не хватало денег даже на «хлеб и воду», а работать приходилось «день и ночь».

Как же могло произойти, что это взятое под «опеку» США государство погрязло в коррупции и бюрократии? Каковы причины того, что пришедшие со сменой режима чиновники не в состоянии обеспечить порядок и нормальное функционирование государства?

Прежде всего, следует подчеркнуть, что несмотря на формальное наличие в Ираке самостоятельных правительства и парламента, их власть не является полноценной. Достаточно сказать, что некоторыми территориями Ирака до сих пор управляют отдельные политические партии и организации, племенные кланы и местные вооруженные «авторитеты».

По словам руководителя «Комитета беспристрастности» судьи Муссы Фараджа, рассадником вопиющей коррупции стал секретариат иракского правительства, к которому перешли полномочия упраздненного Комитета по экономическим вопросам. Теперь этим органом ратифицируются все контракты, среди которых - миллиардные по стоимости закупки самолетов, строительство крупных больниц. При этом контролирующие органы, в том числе комитет, не имеют доступа к документации и не контролируют ход сделок.

Материальное положение сегодняшних должностных лиц Ирака заметно улучшилось. Однако связано это отнюдь не с возросшей оплатой труда чиновника, а со стремительно растущим уровнем коррупции, проникшей во все сферы жизни общества и государства. Ей, как отмечают специалисты TI в ежегодном докладе «О положении с коррупцией в мире – 2008», подверглись государственные органы, политические партии, армия, национальные компании Ирака.

Не так давно возглавлявший иракский комитета по борьбе с коррупцией судья Радхи Хамзат аль-Радхи обвинил действующее иракское правительство и, в частности, его главу Нури аль-Малики в краже из государственной казны 18 млрд долл. По словам судьи, комитет выявил крупные хищения бюджетных средств, предназначавшихся на социальные нужды, и собрал доказательства по 3 тыс. хищнических эпизодов, в которых фигурировали члены правительства и их родственники.

Становится понятным, почему еще до опубликования «разгромного» для иракских властей доклада неправительственной, но весьма влиятельной организации TI, пожалуй, самый ярый антикоррупционист Ирака судья аль-Радхи был уволен со своего поста и публично осужден. Однако, как отмечают два бывших американских должностных лица, не только иракские власти, но и администрация Белого дома косвенно причастна к этому.

Один из них – Артур Бреннер – работал в 2007 г. в посольстве США в Багдаде и возглавлял там отдел по борьбе с коррупцией. По его словам, Госдеп, отказываясь обращать внимание на коррупцию, тем самым поощрял ее. Другой – бывший чиновник Джеймс Маттил, руководивший в Багдаде канцелярией в антикоррупционной организации, утверждает, что внешнеполитическое ведомство США всячески помогало иракским лидерам свергнуть аль-Радхи.

Складывается вполне обоснованное впечатление, что американцы пришли в Ирак в большей степени за тем, чтобы «нагреть руки» своих бизнесменов и чиновников. Так, эксперты критикуют Вашингтон за то, что договоры о восстановлении Ирака, заключенные между американскими и иракскими компаниями, отразились на уровне коррупции.

Во-первых, работающие на территории Ирака американские нефтяные компании близки правящей тогда Республиканской партии США. Во-вторых, крупные нефтяные компании, обладающие солидным капиталом, поглощают более мелкие, но не менее значимые для экономики Ирака. Кроме того, большинство нефтяных компаний США превышали допустимый уровень затрат, присваивая сверхприбыль, которая относилась к договорам «cost - plus», в соответствии с которыми компаниям должны быть возмещены все издержки и дополнительная процентная стоимость, гарантированная в качестве прибыли.

Отнюдь не все прозрачно и в вопросах распределения контрактов, направленных якобы на скорейшую экономическую реконструкцию современного Ирака. Как отмечает работавший с Госдепом США до войны иракец аль-Хафаджи, фирмы, получавшие контракты, заключали до 6 субподрядов с другими фирмами, позволяя каждому уровню получать свою долю. Во многих случаях ни одна из фирм даже и не начинала свою работу по контракту. Например, частная американская компания CusterBattles, получившая за 13 месяцев контракты по охране общей стоимостью в 100 млн долл., заключила субподряд на работу, а затем представила поддельные документы с «раздутыми» затратами.

Картина в этой сфере будет еще более безрадостная, если добавить, что, по оценкам судьи Фараджа, на сегодняшний день Ирак уже потерял 90 млрд долл. от контрабанды нефти и нефтепродуктов. Кроме того, ежегодно впустую сжигается около 600 млн кубометров газа, а из 1041 нефтяной скважины эксплуатируется лишь 441. Экспортные мощности, оцениваемые в 4,2 млн барр. в сутки, не используются и наполовину.

За время американского присутствия в Ираке не построено ни одного нефтеперерабатывающего завода, несмотря на выгодные предложения иностранных компаний. Напомним, что еще до иностранной оккупации страна испытывавшая нехватку электричества, не производила ни одного дополнительного мегаватта, хотя на эти цели с 2003 г. потрачено более 17 млрд долл.

Единственным результатом псевдосозидательной деятельности иракских чиновников в энергетической сфере стало лишь незаконное обогащение многих из них за счет совершения сделок с зарубежными иностранными компаниями. Вместо того чтобы разработать необходимую стратегическую политику с целью получения наибольшей выгоды иракским народом, чиновники федерального правительства и правительств производящих районов и провинций делят доходы от ресурсов, являющихся, согласно конституции, собственностью всего иракского народа, лишь между «своими людьми».

Подобный феномен в арабском мире называется «мухасасса» («пропорциональное распределение»). По данным американского Управления по подотчетности правительства, главного контрольно-ревизионного органа Конгресса США, из ежедневно добываемых в Ираке 2 млн барр. нефти неучтенными остаются от 100 до 300 тыс. барр., что в денежном исчислении составляет от 5 до 15 млн долл.

Обращаясь с нефтяным сектором как с собственным карманом, «багдадские воры» не дают честным и прозрачным иностранным компаниям рационализировать его. Коррумпированные чиновники, не желающие участия иностранцев в нефтегазовом комплексе Ирака, явились серьезной проблемой, с которой летом 2009 г. вплотную столкнулась энергетические компании во время участия в тендере на заключении краткосрочных контрактов на оказание технического и консультационного содействия по разработке нефтяных месторождений страны (Румейла, Зубайр, Западная Курна-1, Майсан, Киркук, Бей Хасан).

В ходе проведения переговоров с представителями различных иностранных компаний иракское министерство нефти еще раз наглядно подтвердило, что в международных нефтяных кругах не зря считается одним из самых коррумпированных в мире. Причиной, по которой российский «Лукойл» вообще отказался принимать участия в «дележке» иракской нефти, а более 30 международных компаний остались не у дел, является низкая стоимость выкупа нефти, предложенная иракскими властями.

Напомним, что в тендере участвовали 6 месторождений, в результате была заключена лишь одна сделка: консорциум из британской BP и китайской CNPC International согласился разрабатывать находящееся на юге Ирака месторождение Румейла (доказанные запасы – 18 млрд барр.), получая всего по 2 долл. за добытый баррель.

Неудовлетворительный итог первого тура тендера имеет вполне логичное объяснение. До тех пор, пока в Ираке не будет достигнуто политическое согласие между представителями различных этнических и конфессиональных групп, принято эффективное законодательство, регулирующее отношения в области недропользования и иностранного инвестирования в экономику государства и предоставляющее определенные юридические гарантии потенциальным инвесторам, и, что важно, не уменьшится повсеместная коррупция во всех эшелонах власти, ожидать международного инвестиционного аншлага в энергетику страны не стоит.

С одной стороны, высшие иракские должностные лица пытаются привлечь в Ирак внушительные, долгосрочные иностранные инвестиции. Как тут не вспомнить красноречивые заявления главы исполнительной власти страны, в которых он клятвенно обещал начать активную кампанию по борьбе с коррупцией в своем правительстве.Однако с другой - даже если иракцы в будущем серьезно почистят свои «авгиевы конюшни», избавиться от «синдрома собаки на сене» им вряд ли будет под силу. Ведь еще Саддам Хусейн нещадно, варварски эксплуатировал нефтяные поля с инженерной и геологической точки зрения, закачивая, к примеру, воду в скважины.

Казалось бы, диктаторского режима нет и в помине, но ситуация в Ираке намного лучше не стала: несмотря на нефтепроводы, идущие в Турцию, Сирию и Саудовскую Аравию, страна пока так и не увеличила производство нефти по сравнению со временем начала ирано-иракской войны 1980 г.

Помимо государственных структур, национальных и зарубежных компаний, тотальная коррупция охватила иракские вооруженные силы.

По сообщениям специалистов, в современной иракской армии, зачастую, служат «солдаты-фантомы», которых на самом деле никогда не существовало. По последним данным, в МВД Ирака нашлось 50 тыс. таких «мертвых душ», получавших жалование, пайки и обмундирование на сумму около 5 млрд долл. в год. Кроме того, числятся утерянными 19 тыс. единиц различного оружия. Однако на выплату заработной платы реальным служащим и закупку необходимого вооружения в бюджете страны средств недостает. Почему?

По словам командующего иракского подразделения в районе Фаллуджи Ахмеда Сабиха, в иракских силовых структурах есть отдельные весьма влиятельные личности, которые поддерживают боевиков и работают только ради личной выгоды. Тем самым они косвенно причастны к гибели во время повсеместных и каждодневных терактов тысяч ни в чем не повинных людей.

Воровство в силовых структурах Ирака достигло столь небывалых масштабов, что является ныне одним из главных препятствий, не позволяющих одержать победу над противником. Так, подозреваемого в связях с шиитскими военизированными формированиями генерала 2-й бригады, входящей в состав 1-й дивизии сухопутных войск Ирака Хадима обвинили в продаже на черном рынке Багдада топлива и оружия, которым коалиционные войска снабжали вверенную ему бригаду.

Коррупция и воровство, ставшие бичом иракских вооруженных сил, выходят далеко за пределы 2-й бригады. Аналогичная картина наблюдается в других звеньях армейской машины и самом Минобороны Ирака. Генерал-лейтенант Назир аль-Абади признает, что вирусом коррупции поражено все его ведомство.

Примечательно, что в США всерьез опасаются последствий коррупции в военных эшелонах Ирака. И эти тревоги имеют вполне реальные основания.

К примеру, более 14 тыс. единиц стрелкового оружия, которые были закуплены на деньги Пентагона, бесследно исчезли из арсеналов иракских силовиков. Позже выяснилось, что в документах Минобороны Ирака указывались завышенные цены, по которым якобы приобреталось оружие главным образом в Польше и Пакистане. В действительности оттуда поступали не новые образцы вооружения, а всякий старый хлам. Контракты подписывались с некими посредническими иракскими фирмами, расположенными в Багдаде. При этом не проводилось никаких положенных в подобных случаях торгов, а разница между объявленной и реальной ценой достигала сотен миллионов долларов.

Таким образом, большинство экспертов считает, что именно коррупция значительно снижает способность иракской армии противостоять боевикам и навести порядок в стране. Украденное оружие очень часто попадает в руки повстанцев. В результате занесения в списки личного состава несуществующих лиц правительственным подразделениям приходится сражаться с противником в ослабленном составе.

Организованная Программой развития ООН (ПРООН) весной этого года в Ираке международная конференция по борьбе с коррупцией (впервые после свержения прежнего режима), как оказалось, не дала ожидаемого результата.

Напомним, что в данном мероприятии приняли участие как высокопоставленные иракские чиновники, так и представители государств-партнеров. Собравшиеся обсудили вопросы, связанные с государственным управлением и пути борьбы с коррупцией в контексте международного Соглашения по Ираку, о начале реализации которого было объявлено еще в 2006 г.

Документ предусматривает, что к 2011 г. Ирак станет единым, федеративным и демократическим государством, живущим в мире со своими соседями и самим собой, уверенно идущим по пути экономической самодостаточности и процветания.

Участвовавший в работе конференции директор Управления ООН по наркотикам и преступности Антонио Мария Коста заявил, что запас терпимости общественности к коррупции в Ираке практически исчерпан.

Со своей стороны добавим, что зачастую несовершенный закон сам провоцирует на нарушения, поскольку в нем много «дыр». Поэтому механизм борьбы с коррупцией должен включать взаимодействие правоохранительных и законодательных органов, а также правоприменительных практик.

В Ираке сегодня необходимо объединить и координировать работу государства и гражданского общества, наладив их диалог и взаимодействие, к примеру, путем создания антикоррупционной комиссии. И добиться этого можно лишь посредством принятия эффективной нормативной базы, которая бы успешно залатала прежние юридические «прорехи». Может, хоть в этом случае иракское общество станет более честным и, повысив свою правовую культуру, постепенно начнет действовать в соответствии с буквой закона.