новостной сайт о событиях в курдском регионе

Реки Тигр и Евфрат (Иран, Ирак, Иордания, Саудовская Аравия, Сирия, Турция)  На Ближнем Востоке водные ресурсы распределены крайне неравномерно, основная часть их формируется в северной части региона (на востоке и юго-востоке Турции, в северных частях Ирана и Ирака - в основном на территории Курдистана). В частности, речная система Месопотамии (бассейны рек Тигра и Евфрата и их притоков) транспортирует воду из богатых водой регионов Восточной и Юго-Восточной Анатолии (Турецкого Курдистана) и северо-востока Месопотамии (территория Иракского Курдистана и его западная часть) в сухую зону юга и дает жизнь арабским пустыням большей части Ближнего Востока. УВР трансграничных рек Тигра и Евфрата является предметом острых споров между Турцией, Сирией, Ираком.

История правового урегулирования ситуации с межгосударственным водопользованием в бассейнах рек Тигр и Евфрат начинается с Договора/Протокола 1946 г. между Турцией и Ираком, согласно которому Стороны обязались уведомлять друг друга о водных проектах. В 1980 г. был создан Совместный Технический Комитет (СТК) по Тигру и Евфрату в соответствии с турецко-иракским протоколом 1980 г., подписанным, в свою очередь, на основании турецко-иракского Протокола 1946 г. На СТК возлагалась подготовка предложений для определения справедливых потребностей трех стран бассейна на воду из Евфрата. СТК бездействовал до 1983 г., когда к нему присоединилась Сирия. Но и после этого СТК так и не принял серьезных решений и не вышел за рамки дискуссионного форума, и в 1992 г. работа СТК, после проведения 16-й по счету и последней встречи, была приостановлена. Эксперты признают, что ни одна из 16 встреч не принесли конкретных результатов. В рамках встреч Ирак и Сирия обвиняли Турцию в безуспешности переговоров, Турция, в свою очередь, считала, что Багдад и Дамаск выдвигают неприемлемые для Турции требования.

В1987 г. было заключено первое трехстороннее соглашение, согласно которому Турция обязалась обеспечить расход воды в Евфрате на границе Сирии и Турции не менее 500 м3/сек. В 1990 г. Сирия и Ирак впервые договорились о взаимных квотах воды, поступающей из Турции, расположенной в верхней части бассейнов названных рек.

Свои стратегические планы Турция осуществляет в рамках грандиозного Проекта Юго-Восточной Анатолии (ЮВА), который оценивается в 32 млрд. долларов США.

Проектом предусмотрено строительство 22 плотин, 19 крупных ГЭС, составляющих 13 сопутствующих проектов (7 - на реке Евфрат, 6 - на реке Тигр) и увеличение площади орошаемых земель на 1.7 млн. га (1.1 млн. га - водами бассейна Евфрата, и 0,6 млн. - бассейна Тигра). Производство электроэнергии должно достигнуть 27 млрд. кВт-час/год, что составляет более половины всей производимой в Турции электроэнергии. Дешевая электроэнергия, производимая в Курдистане в рамках Проекта ЮВА, стимулировала в 1990-х гг. экономический бум и резкий рост промышленного производства в Турции. На одну из крупнейших в мире плотину Ататюрка, строительство которого обошлось Турции в 4 млрд. USD и являющуюся «сердцем проекта», приходится 8-9 млрд. кВт-час/год. В результате реализации Проекта ЮВА Турция предполагает полностью решить национальную продовольственную проблему, увеличив аграрное производство в 2-3 раза.

По мнению аналитиков, контроль над водными ресурсами рассматривается Турцией в качестве ключевого элемента будущей мощи государства. Турецкие генералы открыто заявляют, что, «контролируя воду (путем строительства плотин), идущую в арабские страны, Турция может контролировать арабскую политику».

По оценкам экспертов, реализация Проекта ЮВА уменьшит речной сток в Сирию на 50 %, что уже подтверждается. Так, с начала осуществления Проекта ежегодный сток Евфрата на турецко-сирийской границе уже уменьшился с 30 км3 до менее чем 16 км3 в год. Начиная с середины 1970-х гг. уменьшение стока Евфрата в Сирию, вызванное наполнением водных бассейнов и т.д., составило 150 км3, или объем, равный 5-летнему стоку Евфрата. Так как единственными водными источниками Сирийской пустыни являются реки, стекающие с гор Курдистана, поэтому Сирия сильно зависит от турецких проектов, реализуемых в Курдистане. В частности, Евфрат обеспечивает сток 80% совокупных водных ресурсов сирийских рек. В то же время планы Сирии по строительству новых плотин (из-за уменьшения стока Евфрата), одна из которых должна была повернуть русло реки Тигр, угрожают иракским ГЭС.

В начале 1990 г. отношения между Турцией и Сирией были накалены до предела, так как в январе 1990 г. турецкие гидротехники для заполнения водохранилища плотины Ататюрка на месяц остановили сток Евфрата в Сирию, и русло реки от южных границ Турции до искусственного озера Эль-Асад в районе г.Алеппо высохло. Хотя Турция и утверждала, что приняла все необходимые меры для минимизации ущерба Сирии и Ираку, вызванного «технической необходимостью» строительства плотины, в арабском мире эти действия Турции однозначно оценивались как преднамеренное лишение арабских стран вод Евфрата. Сирия пытается вынести водную проблему на международный уровень, предлагая урегулировать ее с помощью Международного суда и Международной правовой комиссии и Лиги арабских государств (ЛАГ).

Следует отметить, что Сирия представляет собой слабейшую сторону треугольника, образуемого ею, Турцией и Ираком в долине рек Тигр и Евфрат. Кроме того, Сирия имеет еще два трансграничных водных конфликта - с Израилем, по вопросу использования водных ресурсов Голанских высот, и с Иорданией, по реке Ярмук.

В отношении раздела ТВР Ирак придерживается сходной с Сирией позиции о квотах на потребление водных ресурсов, настаивая на выделении воды Турцией в количестве не менее 700 м3/сек. вместо нынешних 500 м3/сек.

Учитывая, что среднегодовой сток Евфрата составляет около 1000 м3/сек, Турция, по мнению Ирака, должна использовать не более 1/3 этого объема. Позиция Багдада объясняется тем, что сооружение плотин Кебан в Турции и Табка в Сирии значительно уменьшило сток Евфрата в Ирак, что стало причиной нехватки воды для ирригации.

Главными реками, протекающими по Сирии и Турции, являются Евфрат, Аси, Африн, Чагчаг. Проблема, связанная с распределением вод этих рек между Сирией и Турцией, оказывает сильное влияние на отношения двух стран.

Евфрат пересекает Сирию с севера на восток, Аси - с юга на север, река Тигр течет на северо-восточной границе на протяжении 35 км. Ежегодный сток реки Евфрат равняется в среднем около 30 км3. Турецкие плотины общим объемом 48.5 км3 значительно уменьшали количество воды, поступавшее в Сирию. Сирийская сторона считала, что поскольку воды Евфрата делят между собой 3 страны (Турция, Сирия и Ирак), то и использование вод должно определяться тремя сторонами. В настоящее время водный баланс Сирии составляет 21.46 км3. По Соглашению между Сирией и Турцией 1987 г. Анкара передает Дамаску 15.8 км3 (500 м3/сек).

В то же время, Турция может контролировать воду до тех пор, пока она контролирует Курдистан. Соответственно, напрашивается следующая закономерность:

- тот, кто контролирует Северный Курдистан - контролирует водные ресурсы Верхней Месопотамии (верхнее течение Тигра и Евфрата), а тот, кто контролирует водные ресурсы Северного Курдистана, доминирует над всей Месопотамией.

Летом 2007 г. в Дамаске состоялось заседание СТК по Тигру и Евфрату, во время которого сирийская и иракская стороны выразили обеспокоенность возобновлением строительства плотины Ылысу. В частности, иракская сторона заявила, что сооружение плотины Ылысу уменьшит сток рек Тигр в Ирак, и настаивала, чтобы после строительства плотины объем речного стока Тигра на иракской границе не был менее 200 м3/сек, однако турецкая сторона отвергла эти доводы, как неприемлемые.

Проект строительства плотины Ылысу (65 км от границы Турции с Сирией и Ираком), является одним из самых спорных в межгосударственных отношениях в бассейне реки Тигр. Проект Ылысу является одним из крупнейших в рамках грандиозного Проекта ЮВА. Дамба Ылысу стоимостью в 2 млрд. USD станет крупнейшей на реке Тигр (длина 1820 м, высота 135 м, площадь водохранилища 313 км2, максимальный объем - 10.4 км3). До начала сооружения этой плотины противоречия между Турцией, Сирией и Ираком концентрировались главным образом на водных ресурсах Евфрата, теперь они характерны и для бассейна реки Тигр.

Примечание: Тендер на осуществление дорогостоящего проекта был объявлен Турцией в 1996 г. Однако, из-за коммерческой сомнительности и политических рисков турецкие власти так и не получили ни одной заявки.

В 1997 г. Государственная водная администрация (ГВА) Турции выбрала в качестве подрядчика швейцарскую компанию Sulzer Hydro, к которой впоследствии присоединились также шведско-швейцарская АВВ и британская Balfour Beatty. Кроме того, в проекте должны были участвовать итальянская Impregilo, шведская Skanska, и турецкие строительные компании Nurol, Kiska и Tekfen. Однако в марте 2000 г. из проекта вышла ABB, которую заменила французская компания Alstom, также впоследствии вышедшая из проекта, а в сентябре 2000 г. за АВВ последовала Skanska. Следом из проекта вышла также итальянская компания Impregilo. Самым же значительным ударом для консорциума стал выход из проекта в 2001 г. Balfour Beatty, глава которой признал, что, если бы мы знали, насколько противоречивым будет этот проект, мы бы оберегли себя от многих проблем, не став участвовать в н¸м.

В феврале 2002 г. от участия в проекте под давлением экологов и правозащитников отказался крупнейший швейцарский банк UBS (Union Bank of Switzerland). Однако новую жизнь в международный консорциум проекта Ылысу вдохнула австрийская компания VA Tech, заинтересовавшаяся вместе со швейцарской Alstom проектом в мае 2004 г. VA Tech принадлежит известному немецкому концерну Siemens. Правительство Великобритании также отказалось финансировать проект плотины Ылысу, хотя в марте 2000 г. английский парламент его поддержал, а представители торгово-промышленного комитета Великобритании заявили, что готовы вложить в этот проект сумму, равную 200 млн. USD, при условии предварительных консультаций Турции с Сирией и Ираком и подтверждения экологической над¸жности и безопасности проекта.

В докладе Всемирного Банка, ранее отказавшегося финансировать проект, высказывалась озабоченность, что в результате строительства плотины пострадают свыше 50 тыс. человек и усилится напряженность в трехсторонних отношениях. Аналогичную позицию заняла и Всемирная Комиссия по плотинам.

Как известно, любой турецкий проект по использованию вод Тигра и Евфрата приводит к разрушению курдских поселений, ухудшает экологическую обстановку в регионе и усиливает напряженность в отношениях между Турцией и Сирией и Ираком.

Сказанное имеет прямое отношение к проекту Ылысу.

Резко выступила против этого проекта Лига арабских государств (ЛАГ), руководство которой считало, что сооружение плотины может напрямую привести к войне на Ближнем Востоке. ЛАГ настаивала, чтобы правительства Великобритании, Швейцарии и несколько компаний, намеренных участвовать в строительстве плотины, отказались от своих планов. Так, в мае 1999 г. ЛАГ направила в МИД Великобритании письмо, в котором отмечалось, что Турция, не проконсультировавшись с Ираком по вопросу строительства плотины, нарушает ст. 5 Протокола 1 «Регулирование вод Тигра и Евфрата и их притоков», приложенного к подписанному между Ираком и Турцией 29 марта 1946 г. Договору о дружбе и добрососедских отношениях от 10 мая 1946 г., а 10 сентября 2001 г. ЛАГ приняла резолюцию, призывающую иностранных инвесторов не участвовать в финансировании строительства плотины Ылысу.

ЛАГ и ранее поддерживала Сирию и Ирак в споре с Турцией по вопросу раздела вод Тигра и Евфрата. Так, 21 марта 1996 г. Совет ЛАГ принял резолюцию, в которой была поддержана позиция Сирии и Ирака о признании Евфрата и Тигра «международными реками» и их призыв к «справедливому распределению водных ресурсов». В резолюции в адрес Турции звучала угроза - в случае игнорирования Анкарой интересов Дамаска и Багдада, призвать международные финансовые структуры воздержаться от инвестирования в Проект ЮВА. 15 сентября 1996 г., в итоговом коммюнике саммита Совета ЛАГ в Каире, ЛАГ настойчиво призвала Анкару немедленно начать переговоры с Дамаском и Багдадом о разделе вод Тигра и Евфрата. На сей раз ЛАГ обратилась к международным финансовым организациям с призывом не предоставлять кредиты и помощь Турции для финансирования Проекта ЮВА. Подобные заявления ЛАГ раздражали Анкару и не имели реального влияния на позицию Турции.

В середине 1990-х гг. арабские страны предлагали египетское посредничество для урегулирования водных противоречий между Турцией, с одной, и Сирией и Ираком, с другой стороны. Однако и эта инициатива была отвергнута Турцией.

Эксперты считают, что необходимым условием для достижения устойчивого управления водными ресурсами Тигра и Евфрата является организация открытого диалога между Ираком, Ираном, Турцией и Сирией по вопросу использования водных ресурсов этих рек в соответствии с принципами и нормами международного права.

Водные проблемы на Ближнем Востоке являются одним из важнейших вопросов арабо-израильского урегулирования. США и Израиль в процессе ближневосточного урегулирования учитывают, в первую очередь, фактор водных ресурсов Евфрата.

С одной стороны, Турция заявляет, что «турецкая вода» не может быть предметом сделки в ближневосточном мирном процессе. С другой стороны, с самого начала переговоров США, как главное действующее лицо этого процесса, неизменно включали в него вопрос использования вод Евфрата. При этом Израиль обещает Турции на переговорах с Сирией учитывать ее водные интересы. Однако эксперты не исключают, что, несмотря на развивающееся израильско-турецкое сотрудничество в области водных ресурсов и ирригации, водные интересы Турции могут быть принесены в жертву ближневосточному мирному процессу.

В регионе проблема ТВР давно превратилась в элемент «международной политики». Так, руководители стран, расположенных в бассейнах великих рек Нил, Тигр, Евфрат, осознают связь между запасами воды, природоохранной и внешней политикой.

В этом отношении характерна реплика Президента Египта (1978г.): «Единственное, что могло бы заставить Египет снова вступить в войну - это вода».

В частности, ряд ведущих экспертов главным мотивом арабо-израильской войне 1967 г. называют неспособность стран поделить пресную воду в регионе. В этом плане бассейн Тигра и Евфрата является одной из самых напряженных зон. В верховьях бассейна находится Турция, достаточно сильное из государств региона, в среднем течении - Сирия, в низовьях - Ирак. Турция имеет 2/3 стока Тигра и Евфрата, без вод Тигра и Евфрата обширные территории Ирака и Сирии превратятся в пустыню.

В то же время, в последние 2-3 года ситуация имеет тенденцию к улучшению.

Так, турецкой стороне принадлежит инициатива по созданию Совместного водного института (СВИ) для решения трансграничных водных проблем. Костяк СВИ составят 18 экспертов по водопользованию из трех стран бассейна (Турция, Сирия, Ирак). В долгосрочной перспективе в обязанности членов СВИ войдет управление региональными водохранилищами и дамбами, а также координация совместных проектов по строительству гидротехнических сооружений.

В частности, Сирия и Турция уже объявили о совместном возведении дамбы на реке Аси. По имеющимся данным, Ирак в качестве акта доброй воли отказался от своих многолетних возражений по поводу строительства дамбы Ылысу на реке Тигр.

Турция уже заявила об адаптации модели честного водопользования и предложила решать проблемы вододеления с соседями исключительно на двусторонней основе. Анкара также ясно дала понять, что не желает третьих сторон на двусторонних переговорах с этими странами.

Эксперты полагают, смена позиции по одному из ключевых вопросов своей внешней политики обусловлена улучшением отношений между странами региона и общностью стоящих перед ними политических задач. Эта же позиция является противовесом созданию независимого курдского государства на севере Ирака.

cawater-info.net/bk/water_law/2_4_1.htm