новостной сайт о событиях в курдском регионе

Нуман Очар, также известный как Махир Валат, был одним из кадров РПК с первых лет ее основания и близким другом Абдуллы Оджалана.

Валат работал во многих странах мира от имени РПК и был членом центрального комитета партии. Он был известен среди своих друзей, как Старик Махир.

Он выполнял политические задания в Сирии и Иране, и служил в качестве представителя РПК в России и странах СНГ. После того, как Абдулла Оджалан посетил Россию в 1998 году, жизнь Валата приняла новый оборот.

Оджалан был захвачен в 1999 году в Найроби, Кения, и теперь он находится в тюрьме строгого режима на острове Имрали в Турции. Сразу после этого, Валат вызывается в горы Кандиль для допроса РПК. С этих допросов Валат бежал и вернулся в Россию.

РПК обвинила его в том, что он сообщник захвата ее лидера.

На протяжении многих лет Валат хранил молчание, но в эксклюзивном интервью "Рудав" он проливает свет на многие детали, связанные с событиями от момента, когда Оджалан покинул Сирию в 1998 году, до его захвата в Найроби год спустя.

Рудав: Вы отделились от РПК 12 лет назад. Что вы делали с тех пор и почему вы так тихи?

Валат: Есть много причин для моего молчания. Во-первых, я не хочу стать врагом своему народу. Тысячи мужественных молодых мужчин и женщин пожертвовали своими жизнями и тысячи были ранены и заключен в тюрьмы. Я не хотел причинить вреда их значению, поэтому я молчал.

Руководство РПК обвинило меня в причастности к захвату Оджалана. Я пошел в горы, чтобы объяснить, как было на самом деле, но они держали меня под арестом и допрашивали. Допрос длился сорок пять дней, и я написал подробный доклад. Они не ответили на мой доклад. Я передал два отчета руководству РПК, но через некоторое время двое из моих следователей пришли и сказали мне, что я должен написать новый отчет. Они хотели, чтобы я признаться, в своем участии в захвате Оджалана и продемонстрировал, что я предатель и шпион.

Рудав: Что вы сделали тогда?

Валат: Я уже был в плохом психологическом состоянии из-за случившегося с Оджаланом. Я заболел, и они не ответили на мою просьбу о медицинской помощи. Я спросил их доказательств того, что они ничего не имеют против меня, и они их мне также не дали. Они просто дали мне несколько письменных заявлений [брата Абдуллы Оджалана] Османа Оджалана и некоторых других товарищей, которые говорили против меня на конференции о захвате Оджалана.

Товарищ тайно передал мне решение о перемирии, которое меня очень огорчило, потому что я верил, что должен разгореться бой, так как захват Оджалана укрепил националистические настроения во всех частях курдских земель. Сирийское правительство смутилось и не знало, что делать. Из-за этой сложной ситуации в РПК, я не мог продолжать находиться в этой организации. Некоторые говорят, что я отошел от РПК. Другие говорят, что я сбежал от них. Пусть говорят что угодно.

Что необходимо, так это указать на то, что после того как Оджалан покинул Сирию, я неустанно объезжал много стран в течение четырех месяцев, пытаясь ему помочь, и, кроме меня никто из членов РПК ничего не сделал. В то время там была конференция РПК. Они должны рассказать людям, что они сделали на этой конференции.

Фархад, Аббас,  Джумаа, Зара, и Ботан должны дать объяснения об этом. Если они до сих пор не говорят, что они сделали, то они подозреваются в захвате Оджалана, особенно Осман Оджалан и его сторонники, которые начали пропагандистскую кампанию против меня. Эти товарищи сказали, что я украл деньги организации, использовал их в частном бизнесе и разбогател. Это все ложь. Я все еще живу в сложной ситуации на зарплату моей работающей супруги.

Рудав: Почему Оджалан уехал из Сирии? Он консультировался с центральным комитетом РПК и руководством Совета по этому поводу?

Валат: 10 июля 1998 года, когда я говорил с Оджаланом по телефону и дал ему отчет о своей деятельности, он прервал меня и сказал: "Разве ты не слушаешь новости? Я нахожусь в опасности. Мне нужно оставить Сирию. Я могу прибыть туда?" Все было неожиданно.

Рудав: Почему Оджалан решили ехать в Россию? Как его приняли там? Каковы были позиции русских и почему они не дали ему остаться?

Валат: Из Сирии, Оджалан отправился в Грецию, которую мы рассматривали как дружественную страну, но они не позволили ему остаться. После этого я разговаривал с Оджаланом по телефону, и товарищ Рустам (очевидно Рустам Броев, отвечавший  за дипломатическую деятельность и связи с Думой – ред.) порекомендовал мне Митрофанова. Митрофанов был главой геополитической комитета Думы, парламента России, и член партии Жириновского. Он знал Оджалана и выдавал себя за друга. На следующий день я встретился с Митрофановым лично, чтобы избежать использования телефонов и перехвата. Мы также усилили громкость телевизора, прежде чем говорить.

Митрофанов сказал: "Хорошо, давайте поговорим с Жириновским." Мы встретились с Жириновским в тот же день, и он сказал, что он готов помочь. Были направлены письма в Госдуму и премьер-министру Евгению Примакову. Мы говорили с представителями политических партий в Думе, и я сообщил Оджалану обо всех этих мероприятиях. Оджалан и я контактировали друг с другом каждый час.

Мы отправили приглашение в Грецию для Оджалана от имени Жириновского. Оджалан приехал в Россию вместе с Розарин, Омером Оссе, и Марваном Зирки. Мы поселили Оджалана в доме Жириновского. Несколько дней спустя, Оджалан хотел использовать телефон, но я не хотел этого допустить, для его безопасности. Но он говорил по телефону в течение длительных периодов и, следовательно, ЦРУ и "Моссад" обнаружили наше местонахождение.

Существовал только один орган, который мог удержать Оджалана в России, и это была Дума, так как Оджалан прибыл в Россию без официального соглашения. Благодаря усилиям товарища Ростама Думой было принято решение, впервые в истории, когда было принято политическое решение о курдах. Однако, это решение Думы не было реализовано. Русские СМИ начали давление на Жириновского и ослабили его. Высокопоставленный русский дипломат встретился с нами и сказал нам, чтобы мы покинули страну.

Рудав: Оджалан отправился в Италию, а затем снова в Грецию. Создается впечатление, что он потерял инициативу и полномочия и возможность принимать решения.

Валат: Это правда. Оджалана встретили в греческом аэропорту и не пустили в страну. У нас не было других вариантов, и РПК не имела никакого плана Б. Все наши усилия в Европе и других странах были сорваны таинственной рукой.

Рудав: Разве РПК не могла сделать ничего, чтобы предотвратить захват Оджалана?

Валат: В его захвате, есть общая ответственность самого Оджалана и всего ЦК, в котором я был членом. Наша самая большая слабость, как РПК, была дипломатия и международные отношения. В РПК не было никаких пристойных заготовок по этому кризису. Я считаю, что то, что Оджалан заявил, описывая отсутствие заготовок, как "слабую дружбу", было истиной.

Рудав: Верно ли, что Оджалан заявил, что если Европа откажет ему в доступе, он уйдет в горы между Ираком, Ираном и Турцией?

Валат: Оджалан думал об этом, и мы обсуждали с ним это много раз. Мы связались с дипломатическими отделениями в целях содействия его путешествия в этот регион через Армению и Иран. Мы также обсуждали это с руководством Совета РПК. Мы даже приготовили для него новый паспорт, если возникнет необходимость. Мы хотели переправить Оджалана в Армению через территорию России, но русские власти не допустили этого.

Рудав: Вы в Вашей деятельности много сделал для РПК, так что по прошествии этого длительного периода времени, как вы видите будущее курдов и их нынешнее положение в мире?

Валат: Курдистан является международной колонией. Есть много зверств и массовых убийств, совершенных против курдов во имя социализма, ислама и демократии. Тем не менее, курды сделали все, что в их силах, и принесли жертвы, чтобы выжить и защитить свою честь.

Нынешнее положение курдов - позор и скандал для международного сообщества. Тем не менее, дело идет в направлении решения. Курды переживают исторический этап. Часть курдских земель [Иракский Курдистан] получила официальный и правовой статус в мире. Наш народ в Турции все еще борется, в Сирии и Иране они также борются, и сознательность их растет.

Короче говоря, все четыре части нашей земли  идут в направлении независимости. Мир изменился, и все еще продолжает меняться. Ретроградные, реакционные, и репрессивные режимы исчезают один за другим.

Рудав: В связи с этим, вы видите какое-либо национальное единство между курдскими партиями в Турции или среди курдских партий в странах, где они существуют?

Валат: РПК является очень большой партией, но я не могу понять ее позицию по отношению к национальному единству курдов в Турции и в других странах. Это ограниченность РПК напоминает ограниченности курдов-езидов. Наши курды-езиды были ранее жертвами массовых убийств и войны в прошлом. Но они постоянно защищают себя и действовуют как закрытое сообщество в своих связях с внешним миром.

Нападения на РПК в Турции, Иране и Сирии, и критика РПК изнутри, заставили РПК изолировать себя, чтобы защититься. Они должны открыться и сотрудничать с другими курдскими партиями, которые не связаны с оккупантами. Они должны быть открыты для критики.

РПК ведет национальную борьбу в курдском мире. Я не хочу, чтобы она была слаба. Я хочу, чтобы она стала сильнее, потому что без РПК курдская нация получится слабой и растворится.

Рудав: В последние десять лет курдская стратегия в Турции изменилась с требования независимого государства до демократической автономии. Каковы преимущества и недостатки?

Валат: Со своими организациями и органами РПК стала, как государство. РПК должна требовать независимого, единого Курдистана. На мой взгляд демократическая республика, автономия и кемализм не для РПК. Пункт, на котором я настаиваю: партия является властью и гарантом курдской нации, поэтому требуется укрепление партийных сил, а не растворение их.