новостной сайт о событиях в курдском регионе

Судьба новой турецкой конституции зависит от личных амбиций лидеров страны


Основным вопросом после недавней победы на выборах для правящей в Турции с 2002 года Партии справедливости и развития Реджепа Эрдогана станет изменение конституции. Западные наблюдатели относятся к грядущим переменам настороженно, опасаясь сосредоточения неограниченной власти в руках одного человека и дрейфа Турции в сторону исламского государства.

Партия справедливости и развития набрала достаточно голосов, чтобы вновь сформировать однопартийное правительство: 12 июня 2011 года ее поддержали 49,91% турецких избирателей. Это позволило ПСР получить 326 из 550 парламентских кресел, но она не смогла обеспечить себе парламентское большинство, необходимое для проведения конституционной реформы. И для внесения изменений в конституцию страны потребуется создание парламентской коалиции.

Скорее всего, партнерами ПСР по коалиции станут независимые прокурдские депутаты (курдская Партия мира и демократии использовала проверенную стратегию выдвижения независимых депутатов в парламент, которые после начала работы нового парламента могут создать единую парламентскую группу).


Обе силы заинтересованы в полном демонтаже системы влияния военных на политическую жизнь в стране и либерализацию внутренней политики.


При этом ПСР, видимо, будет вынуждена также учитывать рост поддержки Партии мира и демократии (она получила 36 мест против 21 в прошлом парламенте), тенденцию увеличения массовой доли курдов в населении Турции и замедление темпов демографического роста собственно турецкого населения. Создание коалиции будет зависеть от того, насколько гибким окажется новое правительство при переговорах с возможными партнерами. Взамен на поддержку ее предложений ПСР может предложить своим оппонентам дальнейшую либерализацию политической жизни, облегчение участи арестованных по обвинениям в участии в незаконных акциях протеста, особенно несовершеннолетних. Ранее переговоры ПСР и ее оппонентов (курдской партии, Народно-республиканской партии и Партии националистического действия) об изменениях в конституцию закончились безрезультатно.

Задуманная Эрдоганом в 2009 году реформа предполагала отмену действующей ныне в Турции конституции 1982 года. Первоначальный вариант был составлен в соответствии с копенгагенскими критериями ЕС и регулировал, прежде всего, деятельность политических партий, ограничивал влияние армии на политические процессы и вводил институт омбудсмена в стране. В настоящее время проект реформы предусматривает около 30 поправок. Основные из них: ограничение влияния военных на политическую жизнь; введение гражданских судов для военных; отказ от преследования политических партий по идеологическим мотивам и невозможность их закрытия; расширение прав женщин; изменение состава и деятельности конституционного суда; участие в его деятельности членов правящей партии и отмена предельных сроков нахождения на должности председателя КС; установление более четкого контроля правящей партии над деятельностью судей и прокуроров; уголовное преследование тех военных, которые участвовали в подготовке военных переворотов; вынесение спорных вопросов внутренней и внешней политики на референдум и т. п. Проект также предполагал наделение президента законодательными полномочиями.


Многие наблюдатели внутри Турции и за ее пределами опасаются, что изменение конституции разрушит сложившуюся в стране систему сдержек и противовесов и приведет к сосредоточению неограниченной власти в руках президента.


Однако можно предположить, что исламским государством в классическом понимании этого слова Турция не станет. Такое превращение поставило бы под вопрос претензии страны на роль регионального лидера, которые подкрепляются более высоким по сравнению с окружающими странами уровнем жизни, более совершенной технической базой, активно развивающейся экономикой.

Тем не менее роль ислама существенно усилится. При этом спецификой Турции станет активное участие в социальной, политической и экономической жизни различных суфийских тарикатов – религиозных братств (по аналогии с европейскими институтами их называют религиозными орденами). Более того, можно прогнозировать изменение экономической модели развития Турции, отход от норм свободного рынка в сторону обеспечения социальной справедливости и стабильности.

События на Ближнем Востоке, нерешенность ряда серьезных внутренних проблем в самой Турции (прежде всего, курдского вопроса, спада в экономике, а также высокого уровня безработицы) подталкивают правительство к необходимости ускорить подготовку новой конституции. Есть вероятность того, что попытки договориться об изменениях в конституции вновь закончатся ничем.

Судьба новой конституции зависит и от личных амбиций турецких лидеров.


Многие наблюдатели выражают опасения, что основная цель новой конституции – превращение Турции из парламентской в президентскую республику.


Если это произойдет, то Реджеп Эрдоган сможет баллотироваться на пост президента и находиться на нем два срока подряд. Что представляется весьма возможным, учитывая поступательный рост симпатий избирателей к возглавляемой Эрдоганом партии. Если в 2002 году Партия справедливости и развития смогла собрать на парламентских выборах примерно 35% голосов, то в 2007-м – уже 46%, а в 2011-м – почти 50%. Успех партии был во многом обеспечен ее удачной экономической политикой, умелым управлением экономикой в пик всемирного экономического кризиса. Кстати, Эрдоган уже сформулировал вполне популистские приоритеты в работе нового правительства. Ими станут поддержка семьи и решение социальных проблем, поощрение малого бизнеса, развитие промышленности и отраслевой науки, расширение транспортной инфраструктуры страны.

На росте популярности партии также сказались и изменения последних лет во внешней политике страны.


Несмотря на сохранение риторики о вступлении в ЕС, очевиден евроскептицизм правительства Эрдогана.


Конечно, учитывая, что экономическое развитие Турции во многом зависит от поставки западных технологий, сотрудничество с европейскими государствами сохранится в числе важных внешнеполитических задач.

Однако западные наблюдатели опасаются перемен в Турции еще и потому, что внешнеполитический курс Эрдогана разворачивается на восток, в сторону большего сближения со своими соседями по региону. Эти тенденции не могут не волновать экспертное сообщество, учитывая сильные властные амбиции Эрдогана и исламистский характер ПСР.

Будущее страны зависит от судьбы конституции. Однако изменение конституции окажется невозможным без создания парламентской коалиции. Для руководства правящей партии переговоры о создании коалиции окажутся еще одной проверкой на политическую зрелость. Сможет ли ее политика быть достаточно гибкой для того, чтобы договориться с оппозицией и создать действенную коалицию? И будет ли достаточно политической воли для ограничения личных амбиций отдельных лидеров?

Александр Васильев,  научный сотрудник отдела Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН, преподаватель Российско-турецкого учебно-научного центра РГГУ.