новостной сайт о событиях в курдском регионе

Ежегодная сессия Генассамблеи ООН на этот раз выдалась особенно бурной. В центре кипящих страстей, как и ожидалось, был конфликт в Сирии. "Сирийский фактор" постепенно повышает градус напряжения в международном сообществе

На нынешней сессии Генассамблеи ООН было особенно много громких выступлений. Это и традиционно красноречивый в своей антизападной риторике иранский президент Махмуд Ахмадинежад (правда, на этот раз он был сдержанней обычного). И основатель WikiLeaks Джулиан Ассанж, выведенный в Нью-Йорк из эквадорского посольства в Лондоне по телемосту, организованному российским телеканалом Russia Today.

Но в центре внимания большинства важных выступлений была, разумеется, тема Сирии. Британский премьер Дэвид Кэмерон возложил на Россию и Китай ответственность за "кровь детей, погибших в сирийском конфликте". А эмир Катара Халифа бен Хамад аль-Тани призвал арабские монархии ввести объединённые войска арабских монархий на территорию Сирии, на что из Москвы сразу же последовала реакция Владимира Путина – "до добра не доведёт".

Запоминающимся было и весьма критичное заявление Сергея Лаврова, возглавлявшего российскую делегацию. "Немалая доля ответственности за кровопролитие лежит на государствах, которые подстрекают противников Башара Асада к отказу от прекращения огня и диалога, к требованиям безоговорочной капитуляции режима, - заявил российский министр, - такой подход не только нереалистичен, но и фактически потакает методам терроризма, к которым все чаще прибегает вооруженная оппозиции". Показательно, что выступление Лаврова проигнорировала госсекретарь США Хиллари Клинтон.

Сирийский особый случай

По тону и содержанию словесных стрел, выпускаемых друг в друга внешними участниками сирийского конфликта, чувствуется, как градус напряжения и взаимного раздражения среди них постепенно нарастает.

Случай Сирии стал первым серьёзным камнем преткновения для мирового сообщества в серии крушений светских автократий Ближнего Востока, объединённой термином "Арабская весна". До этого – и в Тунисе, и в Египте, и в Йемене – основным глобальным игрокам удавалось избегать серьёзных разногласий. Даже в случае с Ливией удалось достичь компромисса, пусть и временного – последовавшие затем споры по поводу толкования принятой Совбезом ООН резолюции не приняли острой формы по причине снижения актуальности предмета спора после победы повстанцев.

Сирия же – особый случай. Здесь размежевание между заинтересованными внешними игроками с самого начала было на порядок сильнее. Запад и арабские монархии придерживались традиционного подхода – однозначная поддержка оппозиции, полная уверенность в её "жертвенном" положении по отношению к власти и, как следствие, уход правящей группы как предварительное условие любого диалога. Даже учреждение поста спецпредставителя ООН по Сирии, казавшегося попыткой примирить стороны, по сути, стало механизмом уравновешивания позиций власти и оппозиции в рамках расклада сил, который до этого был в пользу Асада.

Однако позиция России и Китая (а также присоединившегося к ним Ирана, занимающего, правда, более проасадовские позиции) на этот раз оказалась не нейтральной, как в случае с Тунисом и Египтом, и не умеренно-негативной, как в случае с Ливией (что и позволяло не впадать в разногласия). В Сирии Россия чётко заявила свою позицию и твёрдо стоит на ней, не идя навстречу своим оппонентам. Москва против призыва к обязательному уходу Асада и признания СНС в качестве единственной легитимной политической силы.

Более принципиальная позиция России по Сирии объясняется тем, что Сирия является близкой к её южным границам страной. Политическая нестабильность и рост "исламского фактора" в ней может перекинуться и на российские северокавказские республики. Также Москве не выгодно закреплять новые "правила игры" на международной арене, в рамках которых силовая смена режимов извне в странах третьего мира становится всё более распространённым политическим инструментом. Этим же мотивом, по всей видимости, руководствуется и Китай.

Но интересы тех игроков, кто по другую сторону баррикад, также представлены в Сирии весьма широко, что делает их позицию не менее принципиальной. Для Запада и арабских монархий алавитский режим в Сирии является дополнительным препятствием в рамках игры на более значимом для них направлении – иранском. Поэтому они не желают упускать благоприятного момента для его свержения. У другого игрока антиасадовской коалиции – Турции, ставшей в последнее время едва ли не наиболее решительным из внешних участников, свои причины. Для неё Сирия всегда была региональным конкурентом, да и усилить своё влияние в бывшей собственной провинции – естественное постимперское желание.

После нескольких неудачных попыток стран антиасадовской коалиции провести через Совбез ООН резолюцию, дающую возможность к расширенному толкованию по аналогии с ливийским случаем, они приступили к самостоятельной поддержке оппозиции. С этой целью была создана специальная площадка – группа "Друзей Сирии". А к сирийской вооружённой оппозиции потекли потоки финансовой помощи, наёмников и вооружения.

Кризис стратегии Запада

Сегодня, по прошествии более полугода полноценной реализации Западом своей стратегии в Сирии в обход ООН (фактическим её началом можно считать формирование группы "Друзей Сирии" в феврале), становится всё более очевидно, что она впадает в кризис. По одной только этой причине инициатива катарского эмира ввести войска в Сирию вряд ли будет поддержана западными партнёрами, без которых арабским монархиям не обойтись. Показателем этого кризиса становятся те проблемы, которые всё более остро встают перед антиасадовской коалицией в Сирии.

Во-первых, это не снижающаяся раздробленность в рядах сирийской оппозиции. Вероятно, Запад, делая ставку на Сирийский национальный совет (СНС), рассчитывал на то, что это объединит вокруг него все остальные "части" оппозиции и, главным образом, заставит консолидироваться вокруг него внутреннюю вооружённую оппозицию. На деле же оказалось, что СНС, заседающий за пределами страны, не является авторитетом ни для разбросанных по территории Сирии самостоятельных повстанческих отрядов, ни для формирующихся в Турции армейских подразделений из числа дезертиров асадовской армии. Подобное состояние дел не только снижает эффективность западных инвестиций в сирийскую вооруженную оппозицию, но и создаёт ситуацию неопределённости в случае свержения режима Асада.

Во-вторых, в сирийском конфликте возрастает роль радикальных исламистов, многие из которых открыто воюют под флагами "Аль-Каиды". Это также подтвердил недавно назначенный спецпредставитель ООН в Сирии Ладхар Брахими. И даже западные СМИ начинают постепенно замечать, как "демократические протесты", переросшие "в борьбу против диктатора", стремительно "зеленеют".

И, в-третьих, стратегия на поддержку сирийской вооружённой оппозиции начинает доставлять проблемы одному из наиболее активных её защитников – Турции. Сирийский конфликт, ослабивший центральную власть, пошёл на пользу местным курдам, компактно проживающим на северо-востоке страны. Сегодня эта территория стала "оплотом" для курдов, совершающих вылазки в соседнюю Турцию. Правящая Партия свободы и справедливости уже несёт политические издержки за свою политику.

Ставки сделаны

В то же время, несмотря на все проблемы, ставшие результатом реализации западной стратегии, сохраняются и мотивы довести всё-таки начатую в Сирии "революцию" до конца.

Во-первых, этого требует общественное мнение западных стран. Многотысячные жертвы среди мирного населения, подаваемые в западных СМИ как дело рук исключительно правительственных войск, повышают недовольство европейской и американской общественности. Это, в свою очередь, вынуждает политических лидеров ужесточать риторику – в том числе и в отношении России, подаваемой как главная защитница "кровавого диктатора Сирии".

Во-вторых, победа оппозиции важна для Запада с имиджевой точки зрения. В сирийском конфликте он занял однозначную позицию на поддержку повстанцев. Поэтому их поражение – или даже какой-либо компромиссный вариант (хоть таковой и ничтожно маловероятен) – равнозначен поражению Запада. А он проигрывать не привык. К тому же слишком много ресурсов было инвестировано в эту гражданскую войну.

В результате, участники антиасадовской коалиции оказываются в противоречивом положении. За последнее время слишком много проблем и рисков появилось в сирийском конфликте, но отступать нельзя. Кризис рецептов, применяемых Западом в Сирии, подталкивает его лидеров к ужесточению риторики – только так можно компенсировать отсутствие желаемого результата и ясного понимания дальнейших действий по его достижению.

 

Роман Ларионов, эксперт Центра политических технологий   

Коллаж: "Голос России"