новостной сайт о событиях в курдском регионе

Уважаемые дамы и господа!
Как вам должно быть известно, народ Иракского Курдистана после длительной борьбы, страданий и лишений, пережив геноцид, в 1991 году получил возможность самостоятельно определять свою судьбу. Таким образом, как политическое образование Иракский Курдистан существует уже ровно 20 лет. Однако этот период делится в свою очередь на два резко разнящихся между собой этапа: до американского вторжения в Ирак в 2003 году и после него.
В первые двенадцать лет своего существования, так называемый Свободный Курдистан не имел четкого статуса. Де-юре он считался частью Ирака, но Багдад его не признавал. В результате он был под двойным экономическим эмбарго: со стороны ООН как часть Ирака и со стороны Багдада как отторгнутый от него протекторат ООН. Это, разумеется, затрудняло становление нормальной экономики, тогда как становление политических структур было осложнено гражданской войной, расколовшей Свободный Курдистан на два отдельных региона с собственными администрациями. Но, несмотря ни на что, именно в эти годы был фактически заложены основы политический, экономический и военный базис, который получил возможность дальнейшего развития после освобождения Ирака и свержения диктатуры.

2003 год резко изменил статус и положение Иракского Курдистана, но не менее важным в его истории был и 2005 год. В этом году, окончательно определилось нынешнее положение внутри Иракского Курдистана, так и юридическое положение региона. С принятием иракской конституции, был установлен статус Курдистана как федерального региона в составе Ирака с широкими правами и полномочиями; также, статья 140 определила временный статус спорных территорий и порядок разрешение этой проблемы. С другой стороны, Стратегическое соглашение между ДПК и ПСК окончательно покончило с печальным наследием гражданской войны, вновь объединив Курдистан. Масуд Барзани был избран президентом Курдистана, Джалал Талабани – президентом Ирака, и курды утвердились в качестве важнейшей политической силы на общеиракской арене, получив прозвище «делателей королей». В экономическом отношении, подъем, начавшийся еще до американского вторжения, перерос в настоящий бум. Были заключены первые контракты на разведку и добычу нефти, которые к настоящему моменту превратили Курдистан в экспортера нефти и определенную величину на мировом нефтяном рынке.
Сейчас, подводя итоги двадцатилетнему развитию, мы можем с уверенностью сказать, что курдский эксперимент состоялся. Для того, чтобы понять это, достаточно посетить Эрбиль с его постоянно растущими кварталами современных высотных домов из стекла и бетона. Когда говорят об уровне безопасности в Курдистане, обычно подчеркивают, он гораздо выше, чем в остальном Ираке; но такие сравнения, по-моему, несправедливы: реальным фоном для сравнений должен быть не Ирак, а наиболее спокойные и безопасные страны мира. Действительно, житель Эрбиля может чувствовать себя безопаснее, чем жители многих больших городов развитых стран, и уж во всяком случае спокойнее, чем в Москве. Террористическая активность в регионе полностью подавлена, и после 2004 года терактов в нем не наблюдалось. Активно развивается курдская культура, пользуясь при этом всяческой поддержкой государственных структур. Стремительно множится число СМИ, включая спутниковые телеканалы и информационные агентства в настоящее время насчитывается …….. всех родов СМИ. Если до 1991 года в Курдистане был всего лишь один университет, то в настоящее время их …., и существуют программы обмена студентами и последипломного образования в странах Европы и США. Становится на ноги и собственная киноиндустрия.
Особо следует отметить успехи Курдистана в защите прав меньшинств. Правительство Курдистана ведет активную борьбу за права женщин: запрещено многоженство и женские обрезания, сурово преследуются так называемые «убийства чести», на которые в остальном Ираке принято смотреть сквозь пальцы; введена квота для женщин (….%) в Парламенте Курдистана. Положение национальных и религиозных меньшинств определяется тем, что, в отличие от большинства стран Ближнего Востока, в Курдистане разнообразие и плюрализм общества реально рассматривают как богатство, а не как недостаток. Христиане, преследуемые в остальном Ираке, бегут в Курдистан, где получают помощь и поддержку; что же до положения езидов, то президент Барзани не раз подчеркивал, что езиды являются самыми чистыми курдами и езидская традиция – важнейшая часть курдской истории и культуры. Недавно, президентом было принято решение о финансировании реконструкции главной святыни езидов – храма Лалеш. Вплоть до последнего времени представители меньшинств - христиане и туркмены имели 10 квотированных мест в парламенте, состоявшем из 110 человек; на последних выборах, было добавлено также одно место для представителя относительно небольшой армянской общины.
Конечно, не все в области курдской политики безоблачно. Существуют негативные явления – непотизм, коррупция, доминирование партийных структур над государственными. Все это вызывает справедливое недовольство населения, проявлением чего стал успех в провинции Сулеймания оппозиционной партии «Горран» («Перемены»). На последних парламентских выборах, «Горран» получила 25 мест, а считая еще 10 мест исламских партий, оппозиция имеет в курдском парламенте 35 мест, то есть больше трети. Противостояние правительства и оппозиции в Сулеймание достигло пика в феврале-апреле этого года, когда в Сулеймание шел непрерывный многодневный митинг. К сожалению, приходится констатировать, что в этом противостоянии обе стороны не проявили себя не на достаточной высоте, обе стороны продемонстрировали излишнюю склонность к насилию, нарушения демократии с одной стороны соседствовали с политической безответственностью с другой. Кризис, в значительной степени, был смягчен благодаря личным усилиям президента Барзани и в особенности – визиту, нанесенному им лидеру оппозиции Нуширвану Мустафе. В результате, можно сказать, что курдская демократия выходит из этого кризиса окрепшей и усилившейся: правящие партии привыкают уважительно относиться к политическим оппонентам, оппозиция – к конструктивности и политической ответственности, и обе стороны – к разрешению политических конфликтов путем компромиссов и согласования позиций.
В настоящее время, важнейшей проблемой для курдов является проблема отношений с федеральным правительством в Багдаде. Курды считают, что, имея фактическую независимость, они в 2005 году добровольно признали суверенную власть Багдада, однако не безусловно, а под определенными условиями, предполагающими из участие в качестве равных партнеров в демократическом, плюралистическом и федеральном Ираке. Эти условия курдского партнерства были закреплены в конституции. Курды надеялись, что с падением диктатуры в Ираке возобладают демократические, децентрализаторские тенденции. Ирак войдет в мировую струю развития местного и регионального самоуправления, будет создан ряд федеральных регионов, и Ирак превратится в реальную демократическую федерацию. К сожалению, этого не произошло. Менталитет, поддерживавший диктатуру в Ираке на протяжении всей его истории, оказался гораздо прочнее, чем сама диктатура. Некоторые люди, ранее позиционировавшие себя как противники саддамовского режима, придя к власти, начали воспроизводить ту же модель, основанную на централизации и личной власти, традиционно играя при этом на предрассудках арабского шовинизма. Именно из этого проистекает весь набор проблем между Багдадом и Эрбилем, будь то нежелание правительства предпринимать реальные шаги по определению статуса Киркука и других отторгнутых от Курдистанского региона курдских территорий, будь то антикоституционные претензии на контроль над нефтью Курдистана, соединенные с нежеланием выполнять ряд финансовых обязательств перед курдским правительством. Буквально на днях, в спорном районе Ханакин разгорелся новый спор, во многом символический, но тем более показательный для современного состояния отношений между курдами и Багдадом: из Багдада пришел приказ спустить со всех официальных зданий курдские флаги и оставить одни иракские, однако местная власть, поддержанная при этом Эрбилем, приказ проигнорировала. Следует отметить, что не только курды проявляют недовольство централизаторскими поползновениями багдадского правительства: шииты на юге, не видящие никаких доходов от добываемой у них нефти, и сунниты в центре, боящиеся всевластия шиитов, все более и более обращают взоры к федеративной модели и раздумывают о формировании собственных федеральных регионов по образцу Курдистана. Тем не менее, курды остаются в Ираке конструктивным началом, активно работая над стабилизации политической ситуации в нем. Примером тому является Эрбильская встреча руководителей политических партий Ирака, организованная год назад по инициативе президента Курдистана Масуда Барзани и приведшая к подписанию соглашений, завершивших многомесячный политический кризис и открывших дорогу к формированию нынешнего правительства.
Важным достижением Курдистанского региона является его внешняя политика. Курдистан, хотя и не является независимым государством, тем не менее – активный игрок на международной арене, сумевший установить тесные и взаимовыгодные отношения со многими странами. В настоящее время, в Эрбиле существуют консульства и политические представительства 21 страны. Важным достижением курдской внешней политикой является нормализация отношений с соседними странами – Турцией и Ираном. Нормализация отношений с ними была изначально жизненно важной для Курдистанского региона, однако упиралась в открытую враждебность Тегерана и Анкары, видевших в Курдистане проблему из-за собственного курдского вопроса. Теперь это недоверие во многом преодолено, и Курдистан признан в обеих столицах важным и надежным экономическим и политическим партнером. К сожалению, однако, большую проблему в отношениях с соседями создает присутствие в пограничной зоне боевиков Рабочей партии Курдистана. Руководство Курдистана не раз подчеркивало, что для него неприемлемо использование территории Курдистанского Региона для нападений на соседние страны; с другой стороны, оно не может и не хочет начинать междоусобную курдско-курдскую войну. Это создает, во многом, трудноразрешимую ситуацию, Гордиев узел, который, в противоположность временам Александра Македонского, возможно только старательно и последовательно распутывать политическими средствами.
В целом, мы можем резюмировать: хотя Курдистан, конечно, не достиг европейских стандартов экономики и демократии, он по многим параметрам поднимается не только над иракским уровнем, но и над уровнем многих ближневосточных стран. Вдохновляет и общая линия развития развития, направленная на подъем экономики и развитие демократии, и во многом лишенная тех тревожных аспектов политического и религиозного экстремизма, которые активно проявляются на Ближнем Востоке. В этом отношении, Курдистан можно назвать хотя и не суверенным, но вполне состоявшемся во всех отношениях политическим образованием, в противоположность достаточно большому количеству формально суверенных государств, которые принято называть «провалившимися».