новостной сайт о событиях в курдском регионе

Что происходит в Турции и куда движется эта страна – волнует сегодня многих в мире. Статья Ридвана ас-Сайеда, известного ливанского исламоведа, дает определенный ответ на этот вопрос. Безусловно, некоторые его утверждения являются весьма спорными, но при этом общий вывод ученого заслуживает самого пристального внимания специалистов и общественности. Хочу сразу же предостеречь читателя от ожиданий, которые может вызвать у него – помимо желания автора – этот провокационный заголовок. Кто-то скажет: если я не стремился к провокации, зачем мне понадобилось называть статью именно так? Отвечу: я считаю, что он абсолютно соответствует тому, о чем пойдет речь ниже.

Я имею в виду не то, что нынешняя напряженность между секуляристами и исламистами принесет или принесет стране избавление, или ввергнет ее в нестабильность. Просто выбор стоит так: или Турция будет обычным относительно либеральным восточным государством, или она станет моделью для исламского мира, и в особенности для Среднего Востока.

«Умеренные» турецкие исламисты завоевали большинство в парламенте и наконец, после почти двадцати лет мучений и тяжких испытаний, смогли сформировать нынешнее правительство. Названия их партийных организаций менялись по крайней мере пять раз, и при этом они меняли «кожу» не только на словах, но и на деле.

Десять лет они добивались приведения к власти Неджметтина Эрбакана, и в конце 1995 года он стал главой правительства. Однако в конце 1997 года армия вынудила его уйти в отставку, пригрозив переворотом вроде тех, которые она устраивала в 60–80-е годы. Поэтому Партия справедливости и развития, сформировавшаяся после 1998 года, фактически сохранила – для публики – лишь символику, без которой не может обойтись ни одна идеологическая партия, но она не сохранила ни старую структуру, ни ярких личностей, которыми она славилась во времена Озала и Эрбакана.

Крупнейшим успехом, которого добилась новая партия, было появление харизматического лидера в лице Режепа Тайипа Эрдогана. Он не выдвигал радикальных требований, кроме того, что настаивал на праве женщин носить головной платок в общественных местах и на официальных мероприятиях. Харизматическое руководство подняло на щит символ, противоречивший установкам не только турецких светских политиков – военных и гражданских, но и самого Мустафы Кемаля (Ататюрка), основателя светской республики. Хиджаб, оставшийся требованием, которое оно не смогло осуществить в полном объеме, являл собой тайный и одновременно публичный язык, на котором партия общалась с религиозными массами деревни и города.

Правительство Эрдогана добилось величайших успехов на внутриполитическом поприще в виде экономического процветания, чистоты городов и политической стабильности, какую Турция не знала на протяжении более двух десятилетий. Но я почти уверен в том, что не только это принесло правительству дивиденды внутри страны (хотя это было главным) и за рубежом – в Европе, Америке и на Среднем Востоке.

Присмотримся к «реформам», проведенным Эрдоганом в Турции, и начнем с экономики. Правительство Эрдогана предприняло меры к либерализации экономики, которая была полудирижистской, неуклюжей, пораженной коррупцией и фаворитизмом, что делало ее неспособной к сколько-нибудь существенному росту.

Эти перемены встретили поддержку прежде всего за рубежом, что обернулось притоком внешних и внутренних инвестиций, обеспечившим поступательный и стремительный рост. Обуздание инфляции дало толчок стихийному развитию рынка. Были приложены усилия к стабилизации курса валюты и обеспечению свободного хождения товаров и капиталов. Турецкая экономическая политика Турции удостоилась похвал от международных организаций; западные партнеры успокоились, видя быстрое развитие рыночной экономики и глобализации, и поверили обещаниям турецкого правительства выполнить их требования.

Другой сферой, в которой Эрдоган «набрал очки», хотя и не достиг провозглашенных им целей, было движение в сторону сближения с Европой – в тех рамках, которые позволили Греции перестать сопротивляться вступлению Турции в Европейский союз, а Турции – пренебречь пристрастностью Европы в кипрском вопросе. Пока эта политика не принесла Турции никаких экономических или политических выгод, то есть не удовлетворила ни одну из турецких амбиций.

Но она создала правительству Эрдогана хорошую репутацию у всех европейцев, даже у тех, кто выступал против приема Турции в Евросоюз! Они настояли на том, чтобы одним из условий начала переговоров о вступлении Турции в ЕС стала отмена законов и установлений, ущемляющих свободы и нарушающих права человека – практики, которую светский турецкий режим традиционно проводил в годы холодной войны. Европейцы и американцы мирились даже с государственными переворотами ради сохранения мощного союзника под боком у СССР, а затем Российской Федерации и новых республик Центральной Азии и Кавказа.

Эрдоган выполнил эти требования даже в весьма болезненном для Турции курдском вопросе. Изменив законы, остановив машину полицейских и судебных преследований оппозиции, он убил сразу четырех зайцев: порадовал американцев, европейцев и правозащитные организации; успокоил курдов; «подрезал когти» армии и другим силовым ведомствам; создал хорошую репутацию исламистам, которые нигде, находясь у власти, не уделяли такого внимания гражданскому обществу, правам человека и меньшинствам.

Как известно, в последние месяцы в турецких и европейских СМИ появились материалы о том, что в светской и «демократической» Турции в силовых и разведывательных структурах (а также в органах юстиции) есть силы, которые следят за мирными оппозиционерами и убивают их, осуществляют террор в отношении сторонников нынешнего законного правительства, возможно, готовят переворот и даже убийство самого Эрдогана. И когда начальник генштаба заявил, что при необходимости армия выступит в защиту светского строя в Турции, американцы и европейцы осудили это заявление еще до того, как негодующий Эрдоган осадил начальника генштаба, как он сказал, в «откровенном телефонном разговоре»!

Неспокойная обстановка, сохранявшаяся в регионе на протяжении последних пяти лет, помогла Эрдогану добиться таких успехов и побед, на которые он и не рассчитывал: похоже, сейчас в регионе он нужен всем, как нужен он европейцам и американцам.

С самого начала он отказался (и в этом ему помог парламент, в котором он располагает большинством) участвовать в американской войне против Ирака, даже в форме предоставления для военных целей натовских баз и аэродромов, находящиеся на турецкой территории. Тогда американцы рассердились, но сейчас они очень рассчитывают на него в своей новой политике, направленной на выход из иракского тупика. Это вызвало большое удовлетворение у арабов, тем более что их братья и друзья в Иране и Сирии вмешались в иракский вопрос в неподобающей форме.

Более того, влиятельные и многочисленнее силы в Европе и арабском мире рассматривают Турцию как одного из главных гарантов стабильности в регионе в качестве противовеса Ирану. При этом Иран хочет сохранить тесные отношения с Турцией в условиях давления и блокады, которой он подвергается после своего конфликта с США, т. е. с начала 2006 года. Сирия также добивается благосклонности Турции, опасаясь сама столкнуться с курдским вопросом и будучи озабочена конфликтом с Америкой.

Турция, которая имеет давние отношения с Телль-Авивом, не разорвала их в период правления исламиста Эрдогана, но политические и даже военные отношения между двумя странами претерпели охлаждение. Турция громко высказалась за прекращение оккупации Палестины и возвращение палестинцам их законных прав, а также поддержала арабскую мирную инициативу.

Сегодня войска эрдогановской Турции действуют в составе натовского контингента в Афганистане и в составе ооновского контингента на юге Ливана. Турки выступают за Ближний Восток, свободный от оружия массового поражения, и хотят, чтобы конфликт между Ираном и мировым сообществом был урегулирован мирными средствами.

До 2000 года политический режим в Турции характеризовался нестабильностью, опасался курдов, армян, греков и греков-киприотов, мощная турецкая армия прибегала к жестким полицейским и военным мерам внутри страны и за рубежом, а единственной гарантией сохранения режима была его принадлежность к Североатлантическому блоку. Сегодня же страна является одним из гарантов стабильности в регионе и поддерживает дружественные отношения с соседними государствами, с Европой и США. Дополнением к этому – или причинами этого – являются сильная экономика и стабильное правительство демократического большинства.

Несомненно, все это является заслугой не только Эрдогана и его правительства, но всего этого страна добилась в годы премьерства Эрдогана и при его соратниках-исламистах!

В свете вышеизложенного становится ясен смысл заголовка статьи – «Турция на перепутье». Можно понять и то, почему Эрдоган решился выдвинуть «сторонника хиджаба» на пост президента в Турецкой республике с ее жесткими светскими традициями, последним в мире светским государством этого типа!

Спустя пять лет после атаки США на международный терроризм и страны-изгои (из которых они завоевали – конечно, по чистому совпадению – только Афганистан и Ирак!) администрация Буша вынуждена констатировать провал обеих кампаний. «Аль-Каида» по-прежнему существует, оба ее лидера находятся на свободе, и она продолжает свои операции. В полностью разрушенном Ираке ежедневно гибнут и получают ранения американские солдаты; пять миллионов иракцев погибло или эмигрировало. Не лучше идут дела и в Афганистане, несмотря на специфику ситуации в этой стране и проводимой в отношении нее политики.

Отсюда необходимость двойного выхода. Один выход (в Ираке) должен быть быстрым; другой – стратегический – видится в попытке исправить тяжелую ситуацию в отношениях с суннитским Исламом. Что касается Ирака, то, видимо, речь идет о претворении в жизнь положений доклада комиссии Бейкера – Гамильтона, о шансах которого на успех или провал я сейчас говорить не буду.

Что же касается суннитского ислама, то администрация Буша и ее стратеги всегда говорили о двух исламах – Исламе фундаменталистском и экстремистском и Исламе просвещенном и умеренном. В дискуссии о «войне идей», которую они хотят развязать против экстремистов, они также говорили о том, что умеренные мусульмане должны срочно спасти самолет, захваченный экстремистами.

Но, потерпев поражение на обоих фронтах – собственно военном и идеологическом, – они заговорили об альтернативных решениях. Главным из них является фактическое примирение с умеренными исламистами через предоставление им в арабском и мусульманском мире возможности участвовать во власти. Расчет делается на то, чтобы привлечь их на свою сторону в идеологической войне, а также на то, чтобы они помогли правящим режимам приобрести новую легитимность через энергию поддержки масс, которой пользуются исламисты.

Американцы уже определили, кого они имеют в виду под представителями умеренного ислама в арабском мире: это преобладающее ненасильственное течение в движении «Братьев-мусульман». Но пока в мире не было успешной модели пребывания умеренного ислама у власти, кроме правительства Партии справедливости и развития в Турции, и эту модель американцы и европейцы испытали за последние четыре года, что называется, и в радости и в горе.

Это правительство идеально отвечает всем необходимым требованиям: это правительство не является марионеткой ни тех, ни других. Это правительство пришло к власти в результате демократических выборов. Это правительство пользуется доверием международного сообщества и Запада, так как придерживается общих с ними позиций в остальных областях. Это правительство пользуется доверием у мусульман и многих исламистов, так как упорно держится за символы, дорогие для простых мусульман, не давая при этом повода элитам себя упрекнуть. У этого правительства есть харизматический лидер, какие имеются сегодня разве что у популистских латиноамериканских демократий – не слишком успешных и появившихся главным образом на волне противостояния Соединенным Штатам!

Не обязательно, чтобы США и европейские страны вслух говорили все это Эрдогану и ему подобным. Однако история Турции, ее позиции в мире, ее активность, ее облик, одобрение, которым она пользуется внутри страны и во внешнем мире – все это, несомненно, подтолкнуло Эрдогана к тому, чтобы предложить кандидатом на пост президента светской Турецкой Республики своего коллегу – «сторонника хиджаба» (его жена, которую зовут Хайруниса, разумеется, носит хиджаб!), а не другого видного политика, который состоит в его партии и близок к нему, но не является «хиджабистом»!

По всем этим причинам Турция сегодня стоит на перепутье. Или она станет успешной, популярной и дружественной Западу исламистской моделью, или за ее шею будут и дальше цепляться старые солдаты Ататюрка, у которых не осталось других дел, кроме как демонстрировать свои медали, ставшие слишком тяжелыми для них самих и для турецкого народа!

Чтобы понять, насколько сильно Запад «любит» арабов и «не любит» Турцию, достаточно посмотреть на то, как он «заботится» об исламистском режиме в Турции и как он «оберегает» успешный и в высшей степени «светский» режим в Сирии… Поистине, неисповедимы пути Господни!

Ридван ас-Сайед,
«Аль-Хаят» (Лондон) (Перевод Института религии и политики)